Уэлен центр чукотско эскимосского косторезного промысла: Резчики и гравёры нового времени. Из истории косторезного искусства Чукотки

Резчики и гравёры нового времени. Из истории косторезного искусства Чукотки

Фото: гравированный моржовый клык, работа Сергея Тегрылькута, Государственный музей Востока.

Мой предыдущий очерк «Древние художники Берингова пролива» был посвящён резьбе по кости у жителей чукотских побережий в I тысячелетии нашей эры. В очерке, который я сейчас предлагаю вашему вниманию, речь пойдёт о художественном феномене, формирование которого, начавшись значительно позднее, в конце XIX века, продолжается и сегодня.

Последние десятилетия XIX века не случайно оказались важной вехой в истории чукотской резной кости. Именно в этот период Западный мир впервые соприкоснулся с косторезным искусством Чукотки. Всё началось с того, что «белым» китобоям и торговцам понравились миниатюрные костяные фигурки, которые они увидели у азиатских эскимосов и береговых чукчей. Русские, американские, норвежские моряки предлагали за них порох, табак, чай. Увидев, каким спросом пользуются у иноземцев их амулеты и обереги, жители прибрежных селений стали специально для «гостей» вырезать из моржовой кости тюленей, медведей, моржей, рисовать на моржовых клыках сцены из жизни охотников и оленеводов.

Приобретая работы чукотских резчиков и гравёров в качестве экзотических сувениров, «пришельцы с юга» едва ли подозревали о том, что становятся обладателями уникальных изделий, что на их глазах глубоко традиционное, ритуальное искусство морских арктических зверобоев превращается в народный художественный промысел. (Сходная ситуация сложилась в эту эпоху и на Аляске, но это тема для особого разговора).

Что представляла собой в XIX веке резная кость Чукотки? Она отчасти утратила высокие изобразительные традиции древнеберингоморского времени. Произошло это в силу причин, многие из которых нам до конца не ясны. Принято считать, что похолодание климата в так называемый малый ледниковый период, в XV-XVIII веках, неблагоприятно отразилось на эскимосской культуре в целом. Называют и такое обстоятельство, как переселение на побережья Чукотки жителей её континентальных районов – чукчей. Чукчи быстро освоили морской зверобойный промысел, стали не менее искусными мореходами, чем эскимосы, но сам факт появления в культуре морских зверобоев нового этнического компонента мог вызвать в ней перемены, привести к забвению некоторых старых традиций.

Впрочем, и во второй половине II тысячелетия нашей эры косторезное искусство Чукотки оставалось ярким художественным явлением. Скульптуры полярных животных, созданные потомственными зверобоями и такими же потомственными резчиками по клыку моржа, точно передавали облик зверей и птиц, их характерные позы и повадки (рис. 1-2).

Рис. 1. Белый медведь. Амулет. Чукотка, XVIII-XIX вв. Моржовый клык, резьба. Государственный музей Востока.

Рис. 2. Гага. Оберег. Чукотка, XIX в. Моржовый клык, резьба. Государственный музей Востока. Подобных «уточек» прикрепляли к головным уборам.

В «новое время» ориентируясь на «нового зрителя» – представителей другой культуры, – чукотские народные художники стали искать иные, чем прежде, художественные формы. Если раньше, следуя жёстким канонам сакрального искусства, они создавали статичные и монументальные образы-символы, то теперь стремились к созданию более достоверных изображений, стремились показать своих героев в определённой жизненной ситуации. Лежащая на льдине нерпа насторожено подняла голову и внимательно смотрит вперёд (рис. 3). Охотник, энергично шагая по снегу, спешит туда, где его собаки обнаружили медведей (рис. 4). В дальнейшем именно эта тенденция – создание живых, динамичных образов, передающих красоту арктической природы и особый жизненный уклад народов Арктики, – во многом определит облик нового косторезного искусства Чукотки.

Рис. 3. Нерпа. Чукотка, 1900-е гг. Моржовый клык, резьба. Государственный музей Востока

Рис. 4. Охотники и медведи. Чукотка, 1900-е гг. Моржовый клык, гравировка. Государственный музей Востока

В 1920-30-х годах, когда на побережьях Берингова и Чукотского морей появились полярные станции, морские причалы, аэродромы, вырос спрос на художественные изделия из моржового клыка. Выросло и предложение. Рассматривая работы этих лет, можно проследить, как росло мастерство чукотских резчиков и гравёров.

Так, умение передать движение пришло к ним не сразу. Сравним две скульптуры белых медведей. В одной, более ранней, динамика практически отсутствует. Вытянув вперёд сильную шею, медведь неподвижно стоит на мощных лапах (рис. 5). Подобные «застывшие» изображения хозяина ледяных торосов были характерны для ритуального искусства. Впрочем, приглядевшись к этой фигурке, замечаешь, что и она уже отличается от работ старых мастеров. Голова медведя слегка опущена вниз и уши не прижаты, а подняты кверху. Движения как такового здесь ещё нет, но резчик подходит вплотную к тому, чтобы изобразить его. В скульптуре, выполненной позднее, движение обозначено уже вполне определённо. Перед зрителем предстаёт полярный медведь, одна нога которого слегка подогнута, другая отставлена назад. Две незначительные, на первый взгляд, детали, но с их помощью создан убедительный образ большого и сильного зверя, неспешно бредущего по кромке припая (рис. 6).

Рис. 5. Белый медведь. Чукотка, 1920-е гг. Моржовый клык, резьба. Государственный музей Востока

Рис. 6. Белый медведь. Чукотка, 1930-е гг. Моржовый клык, резьба. Государственный музей Востока

В первой половине ХХ столетия в косторезном искусстве Чукотки появились и другие произведения, не имевшие аналогов в прошлом. В частности, многофигурные композиции – такие, например, как скульптурная группа «Охота на моржей на лежбище» (рис. 7). Её автор, резчик из Уэлена Аромке изобразил один из самых опасных способов охоты. Зверобои охотятся на моржей, лежащих на берегу, «по старинке» – не с ружьями, а с копьями в руках. Поступают так для того, чтобы выстрелы не испугали животных, и моржи, ринувшись в воду, не покалечили детёнышей. Художественный образ, созданный Аромке, сложнее, чем кажется на первый взгляд. И люди, и звери в его композиции не столько противостоят друг другу, сколько олицетворяют единый арктический мир, где все живые существа неразрывно связаны между собой.

Рис. 7. Аромке «Охота на моржей на лежбище». Чукотка, Уэлен, 1942 г. Моржовый клык, резьба, гравировка. Государственный музей Востока

Интересна биография этого, бесспорно, талантливого мастера. Как многие чукчи, Аромке был вначале оленеводом, затем морским зверобоем, а когда, простудившись на охоте, уже не мог выходить в море, стал резать по клыку моржа. В 1931 году жители Уэлена открыли в посёлке косторезную мастерскую, и Аромке одним из первых пришёл в неё работать. Его дочь Эмкуль тоже освоила косторезное дело, став первой на Чукотке женщиной-гравёром.

В 1920-30-е годы сюжетная гравировка на моржовых клыках заметно отличалась от гравюр рубежа XIX и ХХ столетий. Главное отличие, пожалуй, было в том, что на смену чёрно-белым изображениям пришли многоцветные композиции. Контуры рисунка, как и прежде, выполняли «коготком» – остро заточенным металлическим инструментом, но, втирая затем в поверхность клыка краситель, использовали уже не сажу из жировых ламп, а цветные карандаши.

Сложнее стали и сюжеты произведений. Характерный пример – гравированный клык, выполненный Лейвуном, мастером из посёлка Дежнёв (рис. 8). В наши дни здесь, неподалёку от Уэлена, никто не живёт, а в первой половине ХХ века жили береговые чукчи. На гравюре, как в документальном кино, запечатлена повседневная жизнь охотников Берингова пролива. Мы видим яранги, видим, как изготавливают байдару, как охотятся на моржей. Есть в композиции сцена, которая, вероятно, нуждается в комментарии. Трое мужчин держат на весу туго натянутую моржовую шкуру, а четвёртый стоит на ней. Шкура в данном случае – батут. Собираясь на промысел, зверобои, если не было рядом возвышенностей, подбрасывали одного из своих товарищей в воздух, чтобы он посмотрел, не плывут ли поблизости тюлени или моржи.

Рис. 8. Лейвун «Прибрежный посёлок». Чукотка, Дежнёв, 1930-е гг. Моржовый клык, гравировка. Государственный музей Востока

Животные моря, разумеется, тоже есть на гравюре. Лейвун настолько обильно населил ими своё произведение, что на клыке практически не осталось свободного места. Морских зверей изображено больше, чем людей, и это далеко не случайно. Согласно традиционному мировоззрению северных народов, человек не только неотделим от природы, но представляет собой лишь небольшую часть её безбрежного пространства.

Новые сюжеты рождали новые художественные формы. В гравюре уэленского художника Ичеля – он изобразил прибытие в посёлок «генгруза» (рис. 9) – отчётливо прослеживается стремление выстроить пейзажную композицию не плоскостно, как это делалось раньше, а по законам перспективы. Ичель ищет и новые цветовые решения. Пароходы, море, сопки, дома и яранги окрашены им в приглушённые светло-коричневые тона, вызывающие ассоциации с реальными красками чукотской осени.

Рис. 9. Ичель «Уэлен». Чукотка, Уэлен, 1940-е гг. Моржовый клык, гравировка. Государственный музей Востока

В 1930-40-е годы появились также гравированные клыки со сказочными сюжетами. Фольклорная тема особенно заметна в творчестве Эмкуль – первой чукчанки, пришедшей в косторезный промысел. Самые яркие произведения по мотивам старинных чукотских преданий были созданы Эмкуль позднее, в 1950-х годах, в период расцвета её творчества. Одна из гравюр этих лет называется «Муж-солнце» (рис. 10). Фабула сказки такова. Жительница прибрежного посёлка отправилась летом в тундру собирать коренья и листья – их на Чукотке добавляют в мясные блюда. Женщину увидело Солнце, пленилось её красотой и, приняв облик мужчины, спустилось на Землю. Чукчанка стала женой небесного светила и поселилась на небе.

Рис. 10. Эмкуль «Муж-солнце». Чукотка, Уэлен, 1956 г. Моржовый клык, гравировка. Государственный музей Востока

Гравюра «Муж-солнце» интересна также тем, что рассказ о «волшебных превращениях» занимает в ней лишь часть композиции. Рядом со сказочными персонажами изображено вполне земное чукотское селение с ярангами и вкопанными в грунт челюстными костями гренландского кита для просушки обтянутых кожей охотничьих лодок. Предстают перед нами и обитатели посёлка – мужчины, женщины, дети. Они смотрят в море, туда, где, подняв паруса, две больших байдары преследуют китов….

Гравированный клык «Муж-солнце» даёт представление об изобразительных приёмах, которыми пользовались в середине ХХ века многие художники Уэленской косторезной мастерской. Работы этого времени отличает более тонкий рисунок, более подробная проработка деталей, более сложная цветовая гамма. Эти изменения были во многом связаны с тем, что вслед за Эмкуль (рис. 11) гравировать по моржовому клыку стали и другие чукчанки и эскимоски. С детства овладев обязательным для любой северянки умением вышивать, создавать меховую мозаику и аппликации из кожи, женщины привнесли в чукотскую гравировку особое изящество, особую декоративность.

Рис. 11. Эмкуль (Вера Эмкуль). Фото 1960-х гг. 

Говоря о работах уэленцев Аромке, Ичеля, Эмкуль, задаёшься двумя вопросами. Какую роль сыграла в развитии народного искусства Чукотки Уэленская мастерская? Чем вообще стал в новое время для коренных жителей чукотских побережий косторезный промысел – только средством заработка или же чем-то большим?

«Уэленская косторезка» (так называют её местные жители) – явление во многом уникальное. На протяжении нескольких десятилетий она была, с одной стороны, центром глубоко самобытного национального искусства чукчей и эскимосов, с другой стороны, своеобразным культурным перекрёстком, «местом встречи» северных художников с русскими искусствоведами. Вкратце её история такова. Мастерские, в которых в межсезонье морские охотники резали по кости, появились в ряде чукотских посёлков в 1920-х годах. Создание Уэленской мастерской не являлось, таким образом, чем-то особенным, тем более что она начала свою работу даже немногим позднее – напомню, это произошло в 1931 году. Однако в отличие от остальных мастерских Уэленская косторезная мастерская была не сезонной, а действовала круглый год. Объяснялось это, в частности, тем, что работали в ней, в основном, люди, которые по возрасту или состоянию здоровья уже не могли выходить в море, как, например, отец Эмкуль Аромке или другой резчик Айе, приёмная дочь которого Энмина, так же, как Эмкуль, стала со временем известным гравёром.

Тот факт, что «Уэленская косторезка» работала не от случая к случаю, а постоянно, сыграл, вероятно, важную роль в том, что именно в Уэлен приехал в 1933 году русский искусствовед Александр Леонидович Горбунков. Он был командирован на Чукотку торговыми организациями Советской России, заинтересованными в приобретении художественных изделий северян. Проведя в Уэлене два года, Горбунков добился увеличения зарплаты народным художникам, сделал многое для того, чтобы косторезные мастерские открылись в соседних с Уэленом посёлках, привлёк в «Уэленскую косторезку» новых мастеров, в том числе Онно, которого уэленцы считали шаманом (рис. 12).

Рис. 12. Онно. Фото 1930-х гг. 

Главные же заслуги А.Л. Горбункова заключались, несомненно, в следующем. Во-первых, ему удалось показать работы резчиков и гравёров Чукотки в Москве, на выставке народного искусства, которая проходила в 1937 году в Третьяковской галерее. Благодаря этой выставке о чукотской резной кости узнали, без преувеличения, десятки тысяч людей, в том числе специалисты – искусствоведы и этнографы. Во-вторых, что не менее важно, Горбунков разработал алгоритм взаимоотношений приезжего исследователя и местных художников. Суть этого алгоритма в том, что исследователь должен бережно относиться к художественным традициям северян и не навязывать им стереотипов западной эстетики, а, напротив, помогать в раскрытии их собственного творческого потенциала.

Этому принципу следовали практически все искусствоведы, приезжавшие работать в Уэлен в последующие годы. Одним из них был И.П. Лавров, возглавлявший Уэленскую мастерскую во второй половине 1950-х годов. Мне довелось встречаться с Игорем Петровичем. От него я многое узнал о народных художниках Чукотки середины ХХ века. Например, о Хухутане (рис. 13). Этот выдающийся мастер переехал жить в Уэлен из эскимосского селения Наукан после того, как жителей этого посёлка власти выселили из родных мест, посчитав, что он расположен слишком близко к Аляске. 

Рис. 13. Хухутан. Фото 1960-х гг. 

Рассказывал Лавров о Туккае, ставшем после его возвращения в Москву главным художником Уэленской мастерской, об ученике и преемнике Туккая Иване Сейгутегине (рис. 14).

Рис. 14. Туккай и Иван Сейгутегин. Фото 1960-х гг. 

Туккай создал большое число скульптурных композиций, причём не только на темы морской охоты, но посвящённые также жизни чукчей-оленеводов, которую он хорошо знал (рис. 15). 

Рис. 15. Туккай «Оленья упряжка». Чукотка, Уэлен, 1960-е гг. Моржовый клык, резьба. Государственный музей Востока

А ещё он был автором одной уникальной миниатюрной скульптуры: Пеликен, играющий на виолончели. Читателям портала GoArctic.ru знакомо, возможно, слово «пеликен». Чукотские резчики по кости изображают его, как правило, в виде толстого, весёлого человечка, сидящего с плотно прижатыми к туловищу руками. Иногда пеликен шагает по тундре или бьёт в бубен, как у Ивана Сейгутегина (рис. 16). Но виолончель? Как оказалась она в руках персонажа современного чукотского фольклора?

Рис. 16. Иван Сейгутегин «Пеликен с бубном». Чукотка, Уэлен, 1980-е гг. Моржовый клык, олений рог, резьба. Государственный музей Востока

В 1971 году в Уэлен прилетел Мстислав Ростропович. Чукотка входила тогда в состав Магаданской области, и на гастролях в этих краях опальный в те времена виолончелист оказался не случайно. Его отправили «на Колыму», чтобы напомнить о широких возможностях государства по подавлению инакомыслия. В Уэлене, к удивлению Ростроповича, послушать его пришло столько людей, что небольшой поселковый клуб не смог их вместить, и концерт проходил в школьном спортзале. Когда на следующий день Ростропович улетал, к нему подошёл Туккай и подарил пеликена, играющего на виолончели. Вскоре уэленский резчик получил письмо от великого музыканта. За годы концертной деятельности, писал Ростропович, у него накопилось много подарков, но ни один из них так не дорог ему, как «маленький арктический божок с виолончелью в руках», вырезанный за одну ночь из моржового клыка в далёком чукотском посёлке.

***

Мне приходилось часто бывать в Уэлене. Первый раз я приехал туда в 1987 году. Выглядел Уэлен тогда, как на этой фотографии: два ряда домов на узкой косе между Чукотским морем и лагуной (рис. 17). 

Рис. 17. Уэлен, 1990-е гг. Автор фото: Алексей Вахрушев

В конце 80-х в Уэленской мастерской ещё работали резчики и гравёры «среднего поколения»: Иван Сейгутегин, Василий Ёмрыкаин, Лидия Теютина. Я имел счастье общаться с ними. Сдержанные и немногословные, они неохотно рассказывали о себе. Больше было рассказов о «старой жизни». Лидия Теютина – дочь Эмкуль и внучка Аромке – вспоминала приезд в Уэлен оленеводов. В 1950-х годах, школьницей, она нередко видела оленьи упряжки на единственной улице посёлка. (В конце ХХ века оленеводство на северо-востоке Чукотского полуострова пришло в упадок, и повстречать «оленных людей» в Уэлене мне уже не довелось). Воспоминания детства отразились в творчестве Теютиной, в частности, в очень тонкой по рисунку и цветовой гамме гравюре «Выбор невесты», ставшей, к сожалению, одной из её последних работ (рис. 18).

Рис. 18. Лидия Теютина «Выбор невесты». Чукотка, Уэлен, 2009 г. Моржовый клык, гравировка. Государственный музей Востока

В «Уэленской косторезке» я познакомился и с мастерами «молодого поколения». Олег Каляч и Сергей Тегрылькут стали моими друзьями. Расскажу о Тегрылькуте (рис. 19). Как все мужчины, работавшие тогда в мастерской, Сергей был не только художником. Он выходил на охоту в море так же, как герои его гравюры, которая служит заставкой к этому очерку.

Рис. 19. Сергей Тегрылькут. Фото 1980-х гг. 

Сцена морской охоты изображена на одной стороне этого гравированного клыка. На другой его стороне иной сюжет – «Танцы журавлей». Весенняя тундра, разбившиеся на пары большие и красивые птицы, а неподалёку – юноши и девушки в традиционной чукотской одежде. Молодые люди тоже разбились на пары и, укрывшись за камнями, наблюдают за брачными играми птиц, за тем, как журавли изгибают длинные шеи, расправляют сильные крылья. .. Что изобразил Тегрылькут? Реальную картину? Или его гравюра – символ, аллегория, сказка? Очевидно одно – это был настоящий поэт, умевший увидеть прекрасное и воссоздать его. Вспоминая Сергея Тегрылькута, я вынужден употреблять глаголы в прошедшем времени: в 2005 году он погиб в море во время охоты.     

Рис. 20. Сергей Тегрылькут «Танцы журавлей». Чукотка, Уэлен, 1985 г. Моржовый клык, гравировка. Государственный музей Востока

                                  

С молодыми уэленскими художниками 1980-90-х годов сблизил меня интерес к древнему искусству Чукотки. Объясню, в чём тут дело. Мои приезды в Уэлен были связаны с археологическими раскопками. В районе мыса Дежнёва, там, где расположен посёлок, они проводились на протяжении многих лет, иногда и в самом Уэлене. Наиболее результативными оказались археологические исследования километрах в двадцати от него, в Эквене. Здесь, кстати, были найдены все древнеэскимосские изделия из моржового клыка, которыми проиллюстрирована статья «Древние художники Берингова пролива». В 1960-70-х годах раскопки в Эквене вела экспедиция Института этнографии Академии наук СССР. Возглавляли её доктор исторических наук М.Г. Левин, а затем его коллеги Д.А. Сергеев и С.А. Арутюнов. В 1987 году Сергей Александрович Арутюнов, к тому времени тоже доктор наук и один из крупнейших специалистов по культуре эскимосов, стал научным руководителем Второй эквенской экспедиции – экспедиции Государственного музея Востока. Я входил в её состав, приезжал в Уэлен каждым летом вплоть до начала 2000-х годов и не раз видел своими глазами, с каким вниманием, с каким волнением рассматривали чукотские резчики и гравёры извлечённые из земли изделия из моржовой кости.

Особое отношение уэленцев к культуре своих далёких предков, к их художественному творчеству было вызвано не только пребыванием в посёлке археологов, но также той работой, которую проводил в 1970-80-х годах в Уэленской мастерской НИИ художественной промышленности. Сотрудники этого института Т.Б. Митлянская, И.Л. Карахан, Л.И. Чубарова, организуя в Уэлене творческие семинары для народных художников, сыграли в развитии косторезного искусства Чукотки не менее заметную роль, чем их предшественники А.Л. Горбунков и И.П. Лавров.

Во второй половине ХХ века береговые чукчи и эскимосы, по словам Т.Б. Митлянской, оказались оторванными от собственной художественной традиции. Произошло это в силу многих причин. В частности, потому, что изобразительное творчество северян всегда было тесно связано с их повседневной жизнью, с традиционной системой ценностей, а повседневная жизнь жителей прибрежных селений и, следовательно, их ценностные ориентиры существенно изменились к 1970-80-м годам. Изменился быт морских зверобоев, изменились одежда и пища; в силу естественных причин ушло поколение, помнящее яранги и вельботы под парусами. И вместе с этим поколением ушли из жизни такие пласты арктической культуры, которые многие годы притягивали к ней людей самых разных национальностей.

Чем могли помочь чукотским художникам в этой ситуации московские искусствоведы? Выход они нашли в разработке специальной программы по ознакомлению резчиков и гравёров с их национальным художественным наследием. Приезжая в Уэлен, Митлянская и её коллеги показывали мастерам фотографии экспонатов из отечественных и зарубежных музеев, а среди них и фотографии художественных изделий, найденных на Чукотке археологами.

В результате в чукотском косторезном искусстве началось возрождение старинных изобразительных традиций, особенно орнаментальных. Художники стали покрывать скульптуры полярных животных, декоративные ножи и ювелирные украшения геометрическими узорами, похожими на эскимосские узоры эпохи неолита (см. иллюстрации к очерку «Древние художники Берингова пролива»). Окрашенный в чёрный цвет орнамент подчёркивал белизну моржового клыка, придавал современным изделиям из него загадочность и декоративность (рис. 21).

Рис. 21. Олег Каляч «Нерпята». Чукотка, Уэлен, 1987 г. Моржовый клык, резьба, гравировка. Государственный музей Востока

Имелись ли другие причины, вызвавшие обращение резчиков и гравёров Чукотки нового времени к изобразительному языку первых веков нашей эры? Да, безусловно, имелись, причём не в последнюю очередь сугубо практические: мотивы древнеэскимосского орнамента привлекали покупателей. Но не думаю, что это обстоятельство было главным. Мой опыт общения с народными мастерами говорит о том, что в абсолютном большинстве случаев это люди неординарные, не замыкающиеся в кругу меркантильных интересов.

Уверен, что такими же были учителя моих уэленских друзей. Аромке и Эмкуль, Ичель и Туккай, десятки других резчиков и гравёров нового времени были, прежде всего, художниками в самом полном, самом высоком смысле этого слова. Уже сам процесс работы с моржовым клыком требовал предельной сосредоточенности, предельного внимания, требовал высокого уровня мастерства, поскольку и резчик, и тем более гравёр создавали свои произведения сразу же «набело». Исправить что-либо в скульптуре, переписать графическую композицию было практически невозможно, кость считалась безнадёжно испорченной. Понятно, что работать в таком «формате» могут только люди увлечённые, преданные своему делу, прошедшие длительную подготовку. Не будем забывать и о том, что история косторезного искусства эскимосов и чукчей насчитывает, как минимум, две тысячи лет, что за этот огромный хронологический период у народов Чукотки сформировалось особое отношение к резьбе по клыку моржа, передающееся из поколения в поколение. Именно поэтому мне представляется закономерным стремление современных резчиков и гравёров возродить традиции древних художников Берингова пролива.

За долгие годы своего существования чукотское косторезное искусство переживало подъёмы и спады. Вершины оно, бесспорно, достигло в I тысячелетии нашей эры. Однако работы резчиков и гравёров нового времени, особенно созданные в 1930-80-х годах, тоже можно отнести к «золотому фонду» резной кости Чукотки. Недаром их можно встретить в коллекциях многих крупных музеев и в нашей стране, и за рубежом.

Что происходит с этим древним и молодым искусством сегодня, на исходе второго десятилетия XXI века? Ситуация вкратце видится следующей. Помимо одной «уэленской школы», в русле которой с 1930-х годов вплоть до конца ХХ века работали все чукотские резчики и гравёры, на Чукотке появились новые стилистические течения. Небольшие косторезные мастерские есть в наши дни в Анадыре, в Бухте Провидения, в Эгвекиноте, в Билибине. Появление новых художественных направлений – факт, безусловно, отрадный, тем более что разрабатывают их люди трудолюбивые и талантливые. Но всегда ли произведения этих мастеров отвечают духу национального искусства чукчей и эскимосов – этой трудноуловимой субстанции, познать которую можно, лишь ведя образ жизни морских зверобоев и зная художественное наследие прошлого?

Говоря о косторезных мастерских, появившихся на Чукотке в XXI веке, я не назвал мастерскую в посёлке Лорино, в ста с небольшим километрах от Уэлена. В этой мастерской работают только морские охотники, но тем не менее их изделия из моржового клыка ещё не достигли, с моей точки зрения, уровня «уэленской школы».

Что касается самого Уэлена, здесь по-прежнему продолжают работать резчики и гравёры, однако число их резко сократилось. Почему это произошло? Косторезное искусство, как любой народный промысел, нуждается в государственной поддержке. На Чукотке она есть, но если в «столице чукотской резной кости», в Уэлене, народных художников сегодня меньше, чем было несколько лет назад, — значит, эта поддержка недостаточно эффективна.

Американской исследовательнице эскимосского искусства Дороти Рей принадлежат такие слова: «До тех пор, пока есть моржи, люди будут охотиться на них; до тех пор, пока будут охотники на моржей, будут резчики и гравёры». Хотелось бы, чтобы Рей оказалась права, чтобы многие-многие годы были моржи, охотники на моржей и художественные изделия из моржового клыка.

Рис. 22. Морж. Чукотка, Чегитун, 2000-е гг. Автор фото: Кирилл Днепровский

   

Автор: Михаил Бронштейн, кандидат исторических наук, главный научный сотрудник Государственного музея Востока

Автор фото внешней заставки (Морские зверобои. Чукотка, Чегитун, 2000-е гг.) — Кирилл Днепровский

   ЛИТЕРАТУРА:

1.      Арутюнов С.А., Сергеев Д.А. Древние культуры азиатских эскимосов: Уэленский могильник. М., 1969

2.      Арутюнов С.А., Сергеев Д. А. Проблемы этнической истории Берингоморья: Эквенский могильник. М., 1975

3.      Бронштейн М.М., Карахан И.Л., Широков Ю.А. Резная кость Уэлена. Народное искусство Чукотки. М., 2002

4.      Бронштейн М.М., Днепровский К.А., Сухорукова Е.С. Мир арктических зверобоев: шаги в непознанное. Каталог выставки. М. – Анадырь, 2007

5.      Бронштейн М.М., Широков Ю.А. Чукотская и эскимосская резная кость. Художественные изделия I – ХХ веков из коллекций Музея Востока. М., 2008

6.      Митлянская Т.Б. Художники Чукотки. М., 1976

7.      Митлянская Т.Б., Карахан И.Л. Новая жизнь древних легенд Чукотки. Магадан, 1986

 

 

Сказочные сюжеты в косторезном искусстве Чукотки — Регионы

В марте 2020 года в Государственном музее Востока открылась выставка, на которой было представлено около семидесяти изделий из моржового клыка, созданных чукчами и эскимосами в 1940-2010-х годах. Партнёром Музея Востока в организации этой экспозиции стал Музейный центр «Наследие Чукотки». Находится он в Анадыре и является самым большим музейным собранием Чукотского автономного округа. Среди разнообразных коллекций Музейного центра – минералогической, природной, этнографической, литературной – есть коллекция резной кости. Часть этой коллекции (увы, небольшую) и привезли в Москву наши чукотские коллеги.

Мне, сотруднику Музея Востока, довелось быть куратором этой выставки. Ранее «по долгу службы» я часто бывал на северо-восточной оконечности Азии, и поэтому, скажу откровенно, приступая к работе над очередным выставочным проектом, не ждал от него особых «откровений». Но, как оказалось, был глубоко неправ. Чукотка в который уже раз продемонстрировала мне, сколь относительны наши знания о культурных традициях её коренных народов.

Из экспонатов выставки самое сильное впечатление произвели на меня графические композиции, выполненные по мотивам чукотских и эскимосских сказок. Как правило, это цветные рисунки на моржовых клыках, созданные в Уэлене. В этом небольшом, по «материковским меркам», посёлке с 1931 года работает косторезная мастерская. Знают о ней, разумеется, многие. Мне тоже приходилось писать на портале “GoArctic” об этом уникальном центре народного искусства Чукотки. И свой сегодняшний рассказ о фольклорной теме в чукотской резной кости я хотел бы начать, обратившись именно к этому, отнюдь не сказочному, а напротив, вполне реальному объекту.

Перед нами работа Лидии Теютиной «Уэленская косторезная мастерская»:

 Л. Теютина «Уэленская косторезная мастерская». Уэлен, 1980. Моржовый клык, графит цветных карандашей, гравировка. МЦ «Наследие Чукотки».

Создана эта гравюра в 1980 году. Художник показала нам все этапы работы чукотских резчиков и гравёров – от первичной обработки материала до отправки готовых изделий на «материк». В левой части рисунка изображены уэленцы, занятые подготовкой моржовых клыков к работе. Одни удаляют с их поверхности верхний, потемневший и шероховатый, слой, другие распиливают клыки на части. (Делают это в том случае, если клык будет передан в дальнейшем не гравёру, а резчику, который изготовит из него несколько предметов – скульптур, украшений, декоративных ножей).

В центре композиции – два длинных стола, за одним из которых сидят резчики, за другим – гравёры. (Обратите внимание: гравёрами на рисунке Л. Теютиной являются только женщины; ниже я объясню, в чём тут дело). Перед резчиками стоят фигурки полярных зверей. Гравёры покрывают рисунками цельные моржовые клыки. Дальше вправо сотрудники мастерской укладывают готовые изделия в компактные деревянные ящики. И, наконец, заключительная картина: ящики с чукотской резной костью несут к самолёту, в котором её повезут на «большую землю».

Лидия Теютина, заслуженный художник Российской Федерации, проработавшая в «уэленской косторезке» с середины 1960-х до начала 2000-х годов, как никто другой знала, как протекает «обычный рабочий день» у народных мастеров Уэлена. Знала и достоверно изобразила его на одной стороне клыка. А что представляет собой композиция, выполненная на другой его стороне?

 Л. Теютина «Уэленская косторезная мастерская». Уэлен, 1980. Моржовый клык, графит цветных карандашей, гравировка. МЦ «Наследие Чукотки».

Здесь Теютина рассказывает предысторию описанных выше событий. Действие тоже разворачивается слева направо. Лежат на льдинах моржи, к ним приближается вельбот с охотниками. Вдали видна ещё одна лодка. Она идет к посёлку с привязанными к борту тушами убитых зверей. Следующая сцена переносит нас на морской берег. Сельчане разделывают добычу, взвешивают на больших товарных весах моржовые клыки и относят их на носилках в косторезную мастерскую. Деревянное здание на заднем плане – это и есть знаменитая УКМ, Уэленская косторезная мастерская. Сегодня она выглядит по-другому, но в 1990-х годах я видел прежнюю мастерскую и могу засвидетельствовать: «старая косторезка» изображена с поразительной точностью.

Почему я так подробно описываю эту гравюру, напоминающую в большей степени фоторепортаж, чем художественное произведение? Почему разговору о сказочных сюжетах предшествует такое длинное предисловие? Причин этому несколько. Ещё в конце XIX века, когда на Чукотке только начался процесс формирования косторезного народного художественного промысла (он возник на основе старинного ритуального искусства морских арктических зверобоев), у резчиков и гравёров сложилось негласное правило: последовательно излагай события и рассказывай только о том, что ты видел своими глазами.

В композициях, созданных в ХХ веке на сюжеты чукотских и эскимосских сказаний, действие, как мы вскоре увидим, тоже разворачивается неспешно и последовательно. В этом отношении работы мастеров новых поколений в полной мере соответствуют правилу их предшественников. А «принцип достоверности»? Не противоречит ли ему сам факт обращения народных художников к сказочным сюжетам? Я полагаю, что противоречия здесь нет. Приведу в пользу этого утверждения только один аргумент. Фантастические сцены, изображенные на моржовых клыках, изобилуют – в чём нам тоже предстоит убедиться – множеством конкретных деталей. С моей точки зрения, свидетельствует это о том, что чукотские художники недавнего прошлого верили в существование персонажей, представляющихся нам вымыслом. Они видели их своим внутренним взором, видели так же отчётливо, как своих соплеменников, своих односельчан. А это, в свою очередь, даёт основание полагать, что фольклорная тема играла и, возможно, играет до сих пор более важную роль в косторезном искусстве Чукотки, чем может показаться на первый взгляд.

Ещё одна причина, побудившая меня начать очерк о сказочных героях в косторезном искусстве чукчей и эскимосов с персонажей реальных, заключается в следующем. В гравюре «Уэленская косторезная мастерская» отчётливо видна тесная связь традиционного хозяйственного занятия жителей прибрежной Чукотки (охота на моржей) и художественного промысла, принёсшего им широкую известность. Такие же тесные связи существуют, несомненно, между морской охотой и оленеводством (занятием, как известно, тоже традиционным для чукчей), с одной стороны, и косторезным искусством Чукотки и фольклором её народов, с другой. Иными словами, охота в арктических морях, оленеводство в полярной тундре, искусство резьбы по клыку моржа и устное народное творчество неотделимы у чукчей и эскимосов друг от друга. Культура двух этих арктических этносов представляет собой сложный сплав, многоцветную мозаику, оценить которую в полной мере можно только с позиций «комплексного похода». А это, в частности, означает, что обращаясь к локальной, казалось бы, теме – сказочным сюжетам в чукотской резной кости – мы в действительности делаем шаг, приближающий нас к постижению основ мощной культурной традиции, сложившейся в Арктике, на стыке Старого и Нового Света, многие сотни лет назад.

Самое раннее из представленных на выставке произведений, в которых присутствует сказочное, фольклорное начало, – декоративный стакан:

 

 Онно «Декоративный стакан». Лаврентия (?), 1950. Моржовый клык, графит цветных карандашей, гравировка. МЦ «Наследие Чукотки»

На его ободке отчётливо прочитываются имя гравера, Онно, дата – 1950 год, а также имя человека, для которого этот стакан был изготовлен. «На память Поломошнову Н.В.» – написал мастер и изобразил на стенках стакана героев двух старых чукотских сказок. Один из них великан Лолгылин, другой – ещё более могущественный персонаж, Солнце.

Прежде чем обратиться к сюжетам этих волшебных историй, два слова об Онно и Поломошнове. Работы Онно есть в музеях Москвы, Санкт-Петербурга, Владивостока, Сергиева Посада. Жил гравёр в Яндагае, к югу от Уэлена, но часто бывал в Уэлене и в течение нескольких лет работал здесь в косторезной мастерской. Возможно, именно в Уэлене была сделана в конце 1930-х годов фотография этого талантливого чукотского художника, которую можно увидеть на портале GoArctik на иллюстрации к очерку «Резчики и гравёры нового времени». Впрочем, скорее, сфотографировали его в посёлке Лаврентия, неподалёку от Уэлена и Яндогая. В 1928 году там была открыта так называемая Чукотская культбаза – торговая фактория, медпункт, библиотека и школа «в одном лице». На рубеже 1940-1950-х годов в этой школе преподавал русский юноша, которому не исполнилось в то время и двадцати лет – Иван Поломошнов. (На декоративном стакане инициалы молодого учителя указаны неточно). Для него изготовил Онно свой подарок. Почему на стакане надпись «на память»? Быть может, это был подарок ко дню рождения, ведь как раз в 1950 году Иван отметил своё двадцатилетие? А может быть, он уезжал на время с побережья Берингова пролива? Могла быть, безусловно, и другая причина. Иван Васильевич Поломошнов стал со временем не только авторитетным анадырским педагогом, но и известным собирателем фольклора северных народов. Записи сказок он вёл на чукотском языке, как, кстати, многие школьные учителя, приезжавшие на Чукотку в 1920-1940-х годах из центральных районов страны и ставшие впоследствии профессиональными фольклористами и прекрасными знатоками чукотского и эскимосского языков. В пользу версии о том, что Поломошнов и Онно сдружились на почве арктического фольклора, говорит, в частности, тот факт, что на подарке русскому учителю чукотский художник нарисовал не моржей и морских зверобоев, кого часто изображал на своих гравюрах, а героев чукотских сказок.

Вернёмся к персонажам, помещённым на стенках декоративного стакана. О великане Лолгылине, съедающем кита как мелкую рыбёшку и сидящем на вершине горы, как на стуле, поговорим чуть позже. Посмотрим вначале на улыбающегося каюра, уносящегося в небеса на оленьей нарте. Это, как уже говорилось, Солнце. Согласно чукотским преданиям, Солнце могло принимать облик человека и спускаться на землю. Провожают его мужчина в длинной кухлянке и женщина в меховом керкере (комбинезоне). Они стоят возле яранги оленеводов. (Жилища морских зверобоев выглядели несколько по-иному). Рядом с ярангой грузовые нарты, что тоже указывает на то, что действие происходит в континентальной тундре. Мужчина приветливо машет рукой вслед мчащемуся навстречу звёздам Светилу. Женщина же, напротив, повернулась к нему спиной и выглядит огорчённой.

И у оленных, и у береговых чукчей существуют легенды о Солнце, спускавшемся к людям. Мне не удалось определить, какое предание положил в основу своей графической композиции Онно, и я буду признателен читателям портала GoArctic, если кто-то из них сумеет сделать это. Со своей стороны хочу поделиться следующей информацией.

В чукотской коллекции Государственного музея Востока есть гравюра на моржовом клыке, выполненная в 1956 году Верой Эмкуль. Называется она «Муж-Солнце». Эмкуль была первой чукчанкой, взявшей в руки инструменты гравёра. До её прихода в мастерскую Уэлена, а произошло это в середине 1930-х годов, резьбой и гравировкой по кости занимались на Чукотке только мужчины. Лидия Теютина – автор композиции «Уэленская косторезная мастерская» – была дочерью Веры Эмкуль. Помните, выше я просил обратить внимание на то, что на рисунке Теютиной за столом, где выполняется гравировка, сидят исключительно женщины? Действительно, вслед за Эмкуль гравировщицами стали несколько жительниц Уэлена, и хотя среди тех, кто рисовал на моржовых клыках, было по-прежнему немало мужчин, именно женщины привнесли в уэленскую гравировку ту особую тщательность исполнения, которая отличает гравюры уэленских художников от аналогичных работ, выполненных другими мастерами.

Кто же изображён на гравюре «Муж-Солнце»? Каков сюжет этой сказки? Перед нами её начало:

 В. Эмкуль «Муж-Солнце». Уэлен, 1956. Моржовый клык, графит цветных карандашей, гравировка. ГМВ

Слева жилища морских зверобоев, байдары под парусами, преследующие китов…. В центре – летняя тундра и две девушки, две сестры, старшая и младшая. В руках у них мотыги. Девушки выкапывают корни съедобных растений. Сверху из-за облаков смотрит на них Солнце. Смотрит и, превратившись в мужчину, спускается на землю. Мужчина вступает в разговор с младшей из девушек, а затем забирает её сестру с собой на небо. В правой части графической композиции зритель видит, что младшая сестра вначале растерянно сидит на мешке с кореньями, а затем устремляется прочь из тундры.

На другой стороне моржового клыка продолжение волшебной истории:

 В. Эмкуль «Муж-Солнце». Уэлен, 1956. Моржовый клык, графит цветных карандашей, гравировка. ГМВ

Мы снова видим яранги береговых жителей, охоту на китов. Казалось бы, в селении ничего не изменилось, но это не так. В центре гравюры, левее лагуны, изображена женская фигурка, спускающаяся по склону сопки. Это сестра девушки, унесённой Солнцем. И вот уже она стоит окружённая односельчанами и, судя по тому, как подняты её руки, взволновано рассказывает им о случившемся в тундре. Сельчане обеспокоены, услышать рассказ девушки спешат другие жители посёлка….    

Каков же конец у сказки о Солнце, забравшем к себе молодую чукчанку? По версии Веры Эмкуль – сохранился записанный со слов художницы сюжет этой легенды, – девушка стала женой Светила, но вскоре тайком убежала от него и вернулась на землю. Через какое-то время у неё появилась новая семья. На гравюре «Муж-Солнце» нет окончания этой истории. Её финал гравировщица изобразила уже на другом моржовом клыке. Примечательно, что в устном рассказе Эмкуль была деталь, которая указывала на то, что женщина, покинувшая «солнечного мужа», впоследствии грустила о нём. Не такое же ли чувство грусти испытывает героиня Онно, провожая уносящееся на оленьей упряжке Солнце?

О Лолгылине, великане, изображённом на другой стороне декоративного стакана, рассказывают такую историю. Однажды осенью охотники загарпунили кита, но убить его не смогли. Раненый кит потащил байдару в открытое море. Начался шторм. Зверобои высадились на большую льдину. Ветер долго носил её по волнам и пригнал к неведомой земле. Неподалёку от берега люди увидели огромного человека. Он ловил руками китов и отправлял в рот. Насытившись, великан присел отдохнуть на вершину горы. Зверобои подплыли к нему и попросили помочь им вернуться домой.

Великана, бредущего по морю, которое ему не выше колена, и его же, беседующего с морскими охотниками, мы видим на рисунке Онно. О том, что произошло дальше, посетители выставки могли узнать, рассматривая другой экспонат из коллекции Музейного центра «Наследие Чукотки»: гравюру Любови Эйнес, выполненную на цельном моржовом клыке.

  Л. Эйнес «Сказка о Лолгылине». Уэлен, 2009. Моржовый клык, графит цветных карандашей, гравировка. МЦ «Наследие Чукотки»

Автор «Сказки о Лолгылине» Любовь Эйнес начинает свой рассказ с уже известных нам эпизодов. В левой части клыка она нарисовала, как охотники несут к воде лодку. Затем мы видим их в море, преследующими кита. Следующая сцена – высадка на льдину. Дальше тоже знакомый нам сюжет: зверобои беседуют с Лолгылином, при этом один из них — так же, кстати, как на рисунке Онно — стоит на ладони великана. Последний фрагмент графической композиции: подготовка ко сну. Именно подготовка ко сну – это не опечатка! Великан, сев на землю, снимает с себя торбаса, а охотники забираются вместе с байдарой в его гигантскую рукавицу, которая станет им на время тёплой ярангой.

Что произошло на следующий день? Любовь Эйнес рассказывает об этом на другой стороне моржового клыка, но уже с помощью не цветной гравировки, а рельефной резьбы:

 Л. Эйнес «Сказка о Лолгылине». Уэлен, 2009. Моржовый клык, рельефная резьба. МЦ «Наследие Чукотки»

Вкратце события развивались так. Утром хозяин разбудил гостей и сказал, что отнесёт их домой. Зверобои остались в его рукавице, и великан, взяв её в руки, пошёл через волны и льдины вдаль, туда, где находилось селение зверобоев. Придя в посёлок, он вытряхнул лодку с охотниками на землю, лёг отдохнуть и заснул так надолго, что уже и зима пришла и ушла, и весна наступила. Разбудили Лолгылина звери. Великан поднялся на ноги и отправился восвояси.

Гравюра Любови Эйнес интересна, разумеется, не только тем, что знакомит нас с сюжетом чукотской сказки о великане, который пришёл на помощь людям. Она даёт нам возможность увидеть ряд любопытных явлений в истории косторезного искусства Чукотки. Начну, пожалуй, с того, что «Сказка о Лолгылине» – авторская вариация графической композиции, которую создала Вера Эмкуль ещё в 1945 году. То есть Эмкуль в 1945-м и Онно пять лет спустя (и Онно, и Эмкуль родились в 1910-х годах) обращались к одной и той же теме. Впоследствии история о добром великане не раз привлекала к себе внимание уэленских резчиков и гравёров. Каждый из них вносил свои вариации в трактовку известных образов. Любовь Эйнес поступила так же. Что нового внесла гравировщица, родившаяся в 1958 году, в уже сложившуюся традицию изображать Лолгылина и спасённых им зверобоев?

Повторяя работу Веры Эмкуль, Эйнес «скопировала» только её первую сторону, где изображение выполнено в технике гравировки. Вторая сторона моржового клыка покрыта у Эмкуль тоже цветными рисунками, однако у Эйнес, в чём может легко убедиться читатель, финальная часть композиции – одноцветный рельеф. Он не слишком отчётливо прочитывается на светлой поверхности клыка, но в этом, как мне представляется, есть не только минус, но и плюс. На эту гравюру нельзя посмотреть мимоходом. Её хочется взять в руки и поднести к глазам.

Учитывала ли этот эффект Любовь Эйнес? Скорее всего, да. И вот почему. Матерью Эйнес была выдающаяся гравировщица Галина Тынатваль, дедом по материнской линии Вуквутагин – замечательный резчик, один из создателей Уэленской косторезной мастерской, многие годы руководившей её работой. Родной брат Любови Георгий Нутек тоже стал известным народным художником. Таким образом, можно с большой степенью вероятности предполагать, что в творчестве такого потомственного мастера, как Л. Эйнес, нет ничего скороспелого, случайного, что, приступая к «Сказке о Лолгылине», она тщательно продумала облик будущего произведения, предусмотрела, как будет воспринимать его зритель. Рискну высказать ещё одно предположение. Эйнес сознательно оказалась от использования красок на той стороне клыка, где действие происходит зимой. Используя белый, естественный цвет моржовой кости, она создала столь сильное ощущение холодного, заснеженного пространства, какого едва ли можно было достичь каким-либо иным способом.

Гравюра Любови Эйнес «Сказка о Лолгылине» представляется мне, таким образом, произведением, в котором нашла отражение одна из ключевых характеристик косторезного искусства чукчей и эскимосов: верность старым традициям и одновременно их творческое, авторское восприятие. И конечно же, эта работа – убедительное свидетельство интереса, который современные народные художники Чукотки проявляют к фольклору своих предков, к их волшебным сказкам, в которых отчётливо прослеживается и яркое национальное своеобразие, и сходство с легендами и сказками других народов мира.

В этом отношении показательны сюжеты чукотских сказок, героями которых являются великаны. Я хотел бы рассказать ещё об одной «полярной гравюре» на эту тему. Называется она «Женщина-великан». Но об этой работе, о других художественных изделиях из моржового клыка, в которых мы встречаемся со сказочными персонажами, – в одном из следующих выпусков на портале GoArtic.

Продолжение.

 

Автор: Михаил Бронштейн, к.и.н., главный научный сотрудник Государственного музея Востока

Фотографии С. Терещенко и Е. Желтова, дизайн В. Лифарь

 

Использованная литература

Бронштейн М.М. (сост.). О Чукотке резцом и тушью: из коллекций Музейного центра «Наследие Чукотки. Каталог выставки в Государственном музее Востока. М., 2020.

Бронштейн М.М., Широков Ю.А. Чукотская и эскимосская резная кость. Художественные изделия I – XX веков из коллекций Музея Востока. М., 2008.

Митлянская Т.Б. Художники Чукотки. М., 1976.

Митлянская Т.Б., Карахан И.Л. Новая жизнь древних легенд Чукотки. Магадан, 1986.

О Чукотке резцом и тушью — Регионы

На выставке «О Чукотке резцом и тушью». Туккай, Тынатваль «Танцы», 1961 г. Онно «Декоративный стакан», 1950 г.

В Государственном музее Востока возобновила работу выставка «О Чукотке резцом и тушью», которую, как, возможно, помнят читатели, ещё в марте привезли в Москву из Анадыря сотрудники Музейного центра «Наследие Чукотки». В этом самом крупном музее Чукотского автономного округа хранится обширная коллекция художественных изделий. Один из её разделов – косторезное искусство чукчей и эскимосов. Резьба по кости, преимущественно моржовой, существует на Чукотке с далёкой древности. В начале ХХ века у чукотских резчиков и гравёров «открылось второе дыхание»: сформировался народный художественный промысел, ориентированный на внешний рынок. Народные мастера стали создавать небольшие скульптуры полярных зверей и птиц, рисовать на моржовых клыках сцены из жизни морских зверобоев и оленеводов. Моряки, геологи, лётчики, люди самых разных профессий, покупая изделия из кости, часто не подозревали о том, что приобретают подлинные шедевры уникального арктического искусства. Впрочем, не все «приезжие» относились к работам местных резчиков и гравёров как к экзотическим сувенирам. Искусствоведы и художники очень быстро оценили эстетику произведений, созданных потомственными охотниками и следопытами, теми, кто досконально знал природу Арктики и умел передать её красоту в лаконичных и выразительных художественных образах. Коллекции чукотского косторезного искусства стали формироваться, помимо Анадыря, в Хабаровске, Владивостоке, Магадане, а также в центральных районах страны, в том числе, в Москве, в Государственном музее Востока.

   

Вернисаж. У микрофонов гости из Анадыря

Выступая на открытии выставки, заместитель директора по научной работе Музейного центра «Наследие Чукотки» И.И. Романова и бывший многолетний руководитель анадырского музея Н.П. Отке говорили о том, какое большое значение имеет для художников-северян тот факт, что у их искусства широкая зрительская аудитория. Выставка, действительно, вызвала у москвичей интерес, но вскоре после вернисажа её пришлось закрыть из-за эпидемии коронавируса. В конце июня карантин был снят, и сегодня, придя на Никитский бульвар, в Музей Востока, снова можно увидеть художественные изделия чукотских резчиков и гравёров, созданные за последние восемьдесят лет.

  

Москва, Никитский бульвар 12 А. Вход в главное здание Музея Востока

Экспозиция построена таким образом, что посетитель сначала попадает в зал, где выставлены произведения мастеров «старшего поколения». Здесь экспонируются скульптуры из кости и гравюры на моржовых клыках, выполненные в 1940-1960-е годы. Их авторами были жители Уэлена, большого посёлка морских зверобоев, где в 1931 году возникла косторезная мастерская. На выставке представлены работы её первых художников, а также резчиков и гравёров, которые были их учениками.

Выставка «О Чукотке резцом и тушью». Зал «старых мастеров»

Наряду с изделиями из кости в выставочных залах можно увидеть портреты народных художников и пейзажи Чукотки. Выполнены они на свитках из бумаги и шёлка московским живописцем Ириной Левашёвой. Чукотский музей приобрёл эти работы не случайно. Левашёва — профессиональный реставратор и не раз приезжала в Анадырь в этом качестве. Целый ряд экспонатов сегодняшней выставки «вылечен» её руками. По словам художницы, Чукотка дала ей возможность соединить увлечение суйбокуга, японской живописью тушью, с работой реставратора по кости.

Несколько портретов, представленных в Музее Востока, написаны Ириной Левашёвой с фотографий. Так она поступала, главным образом, в тех случаях, когда речь шла о людях, давно ушедших из жизни. В фондах Музейного центра «Наследие Чукотки» сохранились снимки резчика Вуквутагина – первого директора Уэленской мастерской. Опираясь на них, Левашёва создала портрет этого талантливого и немногословного человека. В экспозицию включена только одна его скульптура – фигурка лежащего волка (в витрине она крайняя справа), но внимательным зрителям достаточно даже беглого взгляда, чтобы понять: перед нами работа настоящего мастера.

  

И. Левашёва «Вуквутагин», 2018. 

Килилой и Туккай, авторы скульптур, помещённых рядом с вуквутагинским «Волком», тоже оставили яркий след в истории косторезного искусства Чукотки середины ХХ века. Килилой, как никто другой, умел изображать моржей. Эти огромные звери представали в его работах не столько «объектами охоты», сколько существами, вызывающими симпатию и улыбку и во многом похожими на людей. Туккай был мастером по созданию многофигурных скульптурных групп. Работать над ними было сложнее, чем над одиночными изображениями. Художнику предстояло решить ряд сложных пространственных задач. Многофигурная композиция должна была оставаться целостной, компактной и в полной мере сохранять такую важную особенность косторезных изделий, как декоративность.

Килилой «Моржиха с моржонком», 1958 г. Туккай «Нападение косаток на кита», «Моржи»,  1964-1967 гг. Вуквутагин «Волк», 1940 г.

Есть в зале старых мастеров ещё одно произведение, не заметить которое невозможно. Это модель парусной шхуны, выполненная, главным образом, из моржовой кости. Мастер, создавший её, использовал также китовый ус: из него изготовлены корабельные канаты. Парусник из клыка моржа – единственный из 92-х экспонатов выставки, которому для того, чтобы попасть в Музей Востока, не пришлось преодолеть расстояние в шесть с половиной тысяч километров. Порт его «постоянной приписки» – Москва, Делегатская улица 3, Всероссийский музей декоративного искусства.

Гемауге (?) «Шхуна», 1950-е гг. И. Левашёва «Анадырь, речка Казачка, вид на Музей и Храм», 2017 г. 

На паруснике нет подписи автора, но научные сотрудники «Музея на Делегатской» полагают, что это был уэленский мастер Гемауге. В «уэленскую косторезку» – так называют жители Уэлена свою мастерскую – Гемауге пришел, когда ему было уже крепко за пятьдесят, но до этого он в течение многих лет резал по кости у себя дома, а ещё раньше, в молодости, плавал матросом на американской китобойной шхуне. Мастер прожил долгую жизнь. Уэленцы и сегодня помнят «Старика Гемауге», с большим уважением говорят о нём. Хорошо зная устройство парусных судов, Гемауге часто изготавливал их модели, и поэтому Ирина Левашёва, работая над портретом резчика, изобразила его за таким занятием. (Замечу в скобках, что в фонды Всероссийского музея декоративного искусства парусник попал повреждённым, и, реставрируя его, Ирине пришлось изрядно потрудиться).

И. Левашёва «Гемауге», 2018 г. 

Дочь «Старика Гемауге», Майя, тоже пришла работать в Уэленскую мастерскую, но в отличие от отца стала не резчиком, а гравёром. На выставке есть её гравюра с коротким названием «Лето». На одной стороне моржового клыка женщины и девочки летним, солнечным днём собирают на склонах сопок съедобные травы и коренья. Удивительно, как с помощью несложного приема – персонажи изображены на фоне гор и на некотором удалении друг от друга – гравировщице удалось передать широту и безлюдье чукотской тундры. Но Майя Гемауге изменила бы давней традиции, если бы не нарисовала море. В чукотской гравировке на клыках моржа тундра и море, как в жизни, всегда рядом. Море изображено на другой стороне гравюры. Мужчина, стоя на берегу, у кромки прибоя, вытаскивает из воды сеть, дети относят рыбу женщине, та развешивает её на веревке: готовят юколу. Вдали видны уходящая в море лодка, чайки и яранги берегового селения.

М. Гемауге «Лето», 1966-1970 гг.

Первые уроки косторезного мастерства дал Майе отец, но главным её учителем была Вера Эмкуль. Ученицами Эмкуль были также Елена Янку и Галина Тынатваль, ставшие впоследствии заслуженными художниками России. Работы этих замечательных гравировщиц тоже представлены в зале «старых мастеров». Но вернемся к Вере Эмкуль. Дочь одного из создателей Уэленской мастерской, резчика Аромке, она в середине 1930-х годов стала первой чукчанкой, пришедшей в косторезный промысел. На выставке есть её портрет. Левашёва написала его по фотографии, сделанной вскоре после того, как о первой чукотской женщине-гравёре узнали за пределами Чукотки.

По старой фотографии написан также портрет сына Эмкуль Виктора Теютина, тоже ставшего со временем крупным художником. Ныне Виктор Теютин – старейший чукотский резчик. В силу почтенного возраста он отошёл от дел, но многие его произведения по-прежнему служат образцами, которые, обучаясь ремеслу, копируют молодые уэленские резчики по кости. На выставке «О Чукотке резцом и тушью» творчество этого мастера представлено целой серией работ. Их можно увидеть во втором выставочном зале, где экспонируются скульптуры и гравюры, созданные в 70-80-е годы прошлого века.

   

И. Левашёва «Гравёр Вера Эмкуль», «Виктор Теютин», 2018 г. 

        

В. Теютин «Первые шаги», 1980 г. 

Одна из таких работ – небольшая объёмная композиция «Первые шаги». Она, казалось бы, выбивается из привычных представлений о чукотской скульптуре, в которой должны доминировать изображения зверей и охотничьи сюжеты. Такие произведения, разумеется, есть на выставке в Музее Востока. Помимо напавших на кита туккаевских косаток, в экспозицию включены композиция, изображающая единоборство человека с белым медведем, автором которой был Хуват, и охота на уток резчика Татро. Однако во второй половине ХХ века тема детства, материнства, семейных ценностей звучала в чукотском косторезном искусстве не менее отчётливо, чем тема суровой борьбы за выживание в Арктике.

Скульптура «Первые шаги» интересна также тем, что выполнена из челюстной кости кита. По своим природным особенностям китовая кость заметно отличается от моржового клыка. Учитывая фактуру материала, его массивность и тяжеловесность, Теютин использовал обобщённые, лишенные детализации пластические формы, но при этом сумел достоверно воспроизвести облик своих героев – женщины в традиционной чукотской одежде, заботливо склонившейся над ребенком, и малыша в меховом комбинезоне, неуверенно делающего первые шаги.

С костью кита работали и другие чукотские резчики 1970-1980-х годов, однако главным материалом для них по-прежнему оставался клык моржа. Художники Чукотки высоко ценили его природную красоту и стремились с максимальной полнотой передать её в своих изделиях. С моржовой костью предпочитают работать и нынешние резчики Чукотки. В третьем зале выставки, посвящённом искусству XXI века, представлены работы таких известных резчиков Уэленской мастерской, как Максим Эргиро, Александр Игнатовский, Андрей Сейгутегин.

 

        Зал мастеров XXI века. М. Эргиро «Отлов оленей», 2005 г. 

                                                                   

Уэлен по-прежнему остаётся самым крупным центром чукотского косторезного промысла, но сегодня небольшие мастерские существуют на Чукотке и в других местах. Автор скульптуры «Корфест» Александр Эйнетегин живет в посёлке Лаврентия. Корфестами называют в наши дни соревнования по подлёдному лову корюшки. Вначале их проводили только в Анадыре, но затем эстафету весёлого праздника подхватили сельские жители. Одного из них и изобразил Александр. На первый взгляд, перед нами не более чем забавная сценка. С мягкой иронией изображает Эйнетегин удачливого рыбака, явно гордящегося своей добычей. Между тем, всё не так просто в этой изящной костяной фигурке.

А. Эйнетегин «Корфест», 2003 г.

Одежда на участнике соревнования отнюдь не современная и покрывает её необычный орнамент. Узоры из сплошных и прерывистых линий часто встречались в орнаментальном искусстве Чукотки, но было это почти две тысячи лет назад. Такими рисунками покрывали гарпунные наконечники древнеэскимосские племена, населявшие азиатское и американское побережья Берингова пролива. Позднее узоры, похожие на пунктир, вышли из употребления. Вспомнили о них благодаря археологическим раскопкам. В опубликованном на портале GoArctic очерке о чукотских резчиках и гравёрах нового времени мне уже приходилось писать о том, что в последние десятилетия ХХ века московские искусствоведы Т.Б. Митлянская и И.Л. Карахан разработали специальную программу, целью которой было знакомство чукотских мастеров с древними художественными изделиями их предков.

К этой информации добавлю ещё одну, связанную с музеем, где проходит выставка «О Чукотке резцом и тушью». В 1980-2000-х годах археологи Музея Востока проводили раскопки в окрестностях Уэлена и тоже участвовали в осуществлении этой программы. В результате в косторезное искусство Чукотки возвратились давно забытые узоры морских зверобоев Древней Арктики.

Стремление сохранить память о прошлом, об уходящей в небытие традиционной культуре чукчей и эскимосов отчетливо прочитывается в работах современных народных художников Чукотки. Особенно заметно оно в сюжетной гравировке. В состав выставки включены гравюры Валентины Иргутегиной, создавшей в 2013 году своеобразный букварь чукотского языка. От обычного букваря он отличается тем, что выполнен на моржовых клыках.

В. Иргутегина «Чукотский язык», 2013 г.

По-детски наивно и просто изобразила гравировщица полярных зверей и птиц, с точностью до мельчайших деталей нарисовала ярангу, нарты, предметы старого быта, сопроводив изображения надписями на русском и на чукотском. Трудно сказать, насколько эффективным окажется подобный способ сохранения родного языка, но то, что рисунки Иргутегиной хочется подолгу рассматривать, что они могут многое рассказать о людях, первыми пришедших в Арктику, первыми сумевших приспособиться к ней, — в этом сомневаться не приходится.

Ностальгия по прошлой жизни, попытка соединить век нынешний и век минувший – таков лейтмотив творчества Татьяны Печетегиной. Недавно Татьяне Александровне исполнилось 70 лет, но она, как прежде, работает много и плодотворно. На выставке в Музее Востока можно увидеть две её гравюры. Одна из них называется «Первые учителя Чукотки». Со свойственной уэленским гравёрам любовью к изображению деталей Печетегина неспешно рассказывает о том, как приехавшие с материка учителя ходили по ярангам, убеждая родителей позволить детям учиться, как строилась в Уэлене первая одноэтажная школа, как проходили занятия в её новом, двухэтажном здании, где в 1950-х годах училась сама гравировщица.

Т. Печетегина «Первые учителя Чукотки», 1983 г.

Столь же обстоятелен рассказ Татьяны Печетегиной о событии, казалось бы, совсем незначительном – об одном дне из жизни двух чукотских ребятишек. На одной стороне моржового клыка, в левой его части изображены сопки, цветущая тундра, женщины и двое детей, девочка и мальчик, собирающие съедобные коренья и травы. В правой части композиции нарисованы берег моря, лодка и мужчины, загружающие в байдару мешки с собранными в тундре растениями. На другой стороне клыка продолжение этой незамысловатой истории. Люди вернулись домой. Взрослые заняты делом – что-то чинят, готовят обед. Дети по-прежнему рядом с ними и на улице, и в ярангах, и тоже заняты теми же «взрослыми делами», что их родители. Слово «родители» в данном контексте ключевое. Так же, как слово «память». Печетегина изобразила не сегодняшний день Чукотки, а день из своего детства, далёкий и потому особенно светлый. Называется гравюра коротко и ёмко – «Память о родителях».

Т. Печетегина «Память о родителях», 1987 г.

Современное косторезное искусство чукчей и эскимосов – явление, гораздо более сложное, чем это может показаться стороннему наблюдателю. В наши дни оно играет всё более заметную роль в сохранении этнических культурных традиций, в стремлении северян выразить своё собственное понимание действительности. В нём много подтекста, нередко непонятного людям, которые недостаточно хорошо знакомы с историей и культурой Чукотки, с её традиционным, ритуальным искусством. Вместе с тем, резьба и гравировка по кости моржа не остаются неизменными. У народных художников бывают подъёмы и спады, удачные и неудачные решения. Но в целом старое всё теснее переплетается в чукотском косторезном искусстве с новым, национальные ценности всё органичнее сочетаются с общероссийскими, общемировыми. Происходит, в сущности, такой же процесс, нередко противоречивый и болезненный, как в жизни Чукотского автономного округа в целом.

Среди работ Ирины Левашёвой, представленных на выставке, есть городские пейзажи. Монохромные, чёрно-белые, выполненные «на одном дыхании», как того требует живопись тушью, они создают достаточно точный образ современного Анадыря – города, в котором традиции разных времён и разных народов переплелись очень тесно. Символично, что именно в этом городе находится самая крупная на Чукотке музейная коллекция. Символично, что среди её многочисленных экспонатов есть произведения не только местных, но и русских художников. Символично, что две столь несхожих изобразительных системы всё чаще вступают в диалог, всё чаще образуют единое художественное пространство.

Как будет в дальнейшем развиваться этот процесс, покажет будущее, но сегодня он обогащает и чукотское, и русское искусство. Убедиться в этом несложно. Достаточно заглянуть в Музей Востока, где вплоть до 30 июля будет работать выставка «О Чукотке резцом и тушью».

  

«О Чукотке резцом и тушью»: выставка в Музее Востока

И. Левашёва «Анадырь. Памятник на улице Ленина», 2017 г.

Автор: Михаил Бронштейн, к.и.н., главный научный сотрудник Государственного музея Востока

Фотографии О. Сухаревой и С. Терещенко, дизайн В. Лифарь

 

Об одной из самых редких профессий на планете – косторез. Где обучают уникальному народному промыслу?

Представители одной из самых редких профессий на планете съехались на край земли. Косторезов российской Арктики вновь собрала в Салехарде выставка «Душа севера». Это люди, которые большую часть времени проводят в окружении бивней мамонтов и оленьих рогов. Чем же ценен труд костореза и откуда «ноги у профессии растут» полюбопытствовала корреспондент vesti-yamal.ru Елена Сафонова.

Их искусной работе бормашинкой позавидует любой дантист. Профессия костореза – одна из редких в мире, и часто встречающихся на севере. Николай Киргизов приехал с Таймыра, полуострова, на котором проживают 5 коренных этносов, и каждому из соседей полагается по чуму.

«Ненцы, нганасане, долгане, эвенки и энцы. Чумики – колокольчики. На грудь оленю вешали, чтоб они не потерялись. Это как бы навигатор», — говорит Николай Киргизов, косторез, член Союза художников России, Таймыр.

Кость обрабатывали еще его далекие предки, но как ремесленная таймырская школа считается одной из молодых. А вот где уж точно тысячелетие режут и стар, и млад – так это Чукотка. Именно там есть село Уэлен — известный центр чукотско-эскимосского косторезного промысла. На спилах моржовых клыков свои первые рисунки выводят даже дети. Для них это как альбомные листы для рисования.

«Уэлен – это как гжель, вот есть промысел, живут люди, этим питаются. Уэлен – это в первую очередь морские зверобои, которые добывают китов, моржей, нерпу. Промысел – это как продолжение жизни», — рассказал Анатолий Оськин, директор Уэленской косторезной мастерской, Чукотский А.О.

Мастер, резчик, гравер все эти специальности, конечно, можно получить в уэленской мастерской, ей на следующей год будет 90 лет. Но законы генетики сильнее любой науки, считает Анатолий Оськин. У местных призвание к этой профессии впитывается с молоком матери. Чукотке обязаны и магаданцы. Косторезный промысел пришел сюда в 70 ых прошлого века. Тогда это была единая территория Магаданской области. И первая сувенирная фабрика работала по «лекалам» уэленских мастеров.

«Она тоже имеет свое лицо, и больше является представительницей общерусского, российского плана, потому что это произошло на основе слияния очень древних культур коренных народов севера, и уже объемная резьба по кости, которая пришла к нам с Европейской части России», — сообщил Виктор Вихлянцев, которез, заслуженный художник России, Магаданская область.

3 года в колледже – формальность. Вот когда лет 10 поработаешь под руководством опытных наставников, тогда можешь называть себя мастером. И делать вот такие ажурные шедевры. Колыбелью кружевной резной кости считаются Холмогоры. На родина великого русского ученого Михаила Ломоносова почти 500 лет не угасают традиции холмогорской художественной резьбы.

«Ажурная резьба на проем, чем меньше отверстия в ажуре, тем ценнее считается резьба», — уточнила Ирина Проурзина, косторез, Архангельская область.

Косторезное училище в Ломоносово – одна из старейших во всей стране кузница кадров уникального для Русского Севера народного промысла. Впору самой школу открывать Галине Хабаровой. Не так давно она представляла холмогорскую резьбу. Но с переездом в Мурманск стилистика ее творчества поменялась в сторону заполярных мотивов.

В Салехард привезла новую коллекцию женских и интерьерных украшений «Цветные сны полярной ночи». Сине – зеленая тушевка на изделиях ее авторский профессиональный секрет. Свое изобретение не выдает никому из коллег, даже по старой дружбе. Кстати, личный рекорд беспрерывной работы у мастера — больше 12 часов.

«Я очень люблю свою работу, когда поездки, болезнь и не работаю месяц, я уже просто не могу. Мне это надо. Я с головы до ног вся в пыли, но я получаю, такое удовольствие», — поделилась Галина Хабарова, косторез, Мурманская область.

Долгий и отнюдь нелегкий это путь: от ученичества до мастерства, от первых проб до шедевра. Чтобы и сам доволен, и коллеги восхищались. Искусство требует высочайшего класса. Иначе кость, будь то бивень мамонта, рог оленя, позвонок кита, морж клыка или зуб кашалота так и останется всего лишь костью, и чуда из нее не выйдет.

Уэленская Косторезная Мастерская на «Жар-Птице»

? LiveJournal

• Main
• Ratings
• Interesting
• iOS & Android
• Disable ads

Login

• Login
• CREATE BLOG Join
• English (en)
  • English (en)
  • Русский (ru)
  • Українська (uk)
  • Français (fr)
  • Português (pt)
  • español (es)
  • Deutsch (de)
  • Italiano (it)
  • Беларуская (be)

Однажды на Чукотке — LiveJournal

? LiveJournal

• Main
• Ratings
• Interesting
• iOS & Android
• Disable ads

Login

• Login
• CREATE BLOG Join
• English (en)
  • English (en)
  • Русский (ru)
  • Українська (uk)
  • Français (fr)
  • Português (pt)
  • español (es)
  • Deutsch (de)
  • Italiano (it)
  • Беларуская (be)

Центральный эскимосский

БЮРО ЭТНОЛОГИИ ШЕСТОЙ ГОДОВОЙ ОТЧЕТ PL. II

401

---

	Стр.
Введение	409
Указанные органы власти	410
Орфография	413
География Северо-Востока Америка	414
Распределение племен	419
Общие наблюдения	419
Земля Баффина	421
The Sikosuilarmiut	421
The Акулиармиут	421
The Qaumauangmiut	421
The Нугумиут	422
The Oqomiut	424
Падлимиут и Акуднирмиут	440
The Аггомиут	442
The Иглулирмиут	444
The Пилингмиут	444
The Сагдлирмиут	444
Западный берег Гудзона Залив	444
The Айвиллирмиут	445
Кинипету или Агутит	450
The Сагдлирмиут острова Саутгемптон	451
The Sinimiut	451
Бутия Феликс и обратно Река	452
The Нетчиллирмиут	452
The Угджулирмиут	458
The Укусиксалирмиут	458
Smith Sound	459
Уроженцы Элсмир Лэнд	459
Север Гренландцы	460
Влияние географических условий на распределение населенных пунктов	460
Торговля и сношения между племена	462
Список центральноэскимосских племен	470
Охота и рыбалка	471
Тюлень, морж и кит охота	471
Олень, овцебык и медведь охота	501
Охота на мелких игра	510
Рыбалка	513
Производство	516
Изготовление кожи и подготовка шкурок	516
Разное инвентарь	523
Перевозка на лодках и санях	527
Лодка	527
Санки и собаки	529
402 Жилье и одежда	539
Дом	539
Одежда, отделка волосы и татуировка	554
Общественная и религиозная жизнь	561
Работа по дому и аттракционы	561
Посещение	574
Социальные обычаи в лето	576
Социальный заказ и законы	578
Религиозные идеи и ангакунирн (священство)	583
Седна и Гульмар	583
Торнайт и ангакут	591
Полет на луна	598
Кадлу громовержец	600
Праздники религиозные и светский	600
Таможня и правила о рождении, болезни и смерти	609
Сказки и традиции	615
Ититауджанг	615
Эмиграция Сагдлирмиут	618
Калопалинг	620
The Uissuit	621
Кивиунг	621
Происхождение нарвал	625
Посетитель	627
Беглец женщины	628
Qaudjaqdjuq	628
I.История три брата	628
II. Qaudjaqdjuq	630
Игимарасугджукджуак каннибал	633
Торнит	634
Женщина и дух поющего дома	636
Созвездие Удлекджун	636
Происхождение Адлета и Кадлунайт	637
Великий потоп	637
Inugpaqdjuqdjualung	638
История медведя	638
Разные сказки	639
Сова и ворон	641
Сравнение между Традиции Баффиновой Земли и других племен	641
Наука и искусство	643
География и навигация	643
Поэзия и музыка	648
Веселье среди Торнит	649
Лемминги песня	649
Arlum pissinga ( песня убийцы)	650
Я.Летняя песня	653
II. Возвращающийся охотник	653
III. Песнь Торнита	653
IV. Песня инуитов о путешествии в Неттиллинг	653
В. Песня Охаитока	654
VI. Песня Утитиака	654
VII.Песня	654
VIII. Песня	654
IX. Песнь Торнита	654
403 ИКС. Лисица и женщина	655
XI. Песня ворона	655
XII. Песня Падлимио	655
XIII.Песня Ититауджанга	655
XIV. Игра в мяч	656
XV. Игра в мяч	657
XVI-XIX. Выписки	657–658
Глоссарий	659
Используемые эскимосские слова, с производными и значениями	659
Эскимосский географический используемые имена с английским значением	662
Приложение	667

405

---

Иллюстрации размещены как можно ближе к их обсуждение в тексте.В списке иллюстраций указаны их оригинальные место расположения. Таблицы II и III, цветные карты, показаны в начале. и конец текста соответственно. Таблицы II-IV и фигуры 544-546 являются отображается в виде эскизов. Щелкните, чтобы увидеть увеличенную версию.

Некоторые цифры имеют такие обозначения, как «½» или «⅔», относящиеся к фактическим размер. В этом электронном тексте «действительный размер» обычно соответствует разрешению 100 точек на дюйм:

Изображения могут быть немного больше или меньше на экране.

		Стр.
Табличка II.	Карта с подробным географическим разделением территории заселен эскимосскими племенами Северо-Восточной Америки	(*)
	1. Око и Акуднирн. 2. Фробишер-Бэй. 3. Залив Затмения и залив Адмиралтейства. 4. Залив Репалс и залив Лион. 5. Перешеек Бутия и Земля короля Вильгельма.
III.	Карта территории, занятой эскимосскими племенами Севера. Америка, показывая границы	(*)
IV.	Карта полуострова Камберленд, нарисованная Аранином, а Сауминмио	643
В.	Эскимосские рисунки	648
VI.	Эскимосские рисунки	650
VII.	Эскимосские рисунки	651
VIII.	Эскимосская резьба по дереву	652
IX.	Эскимосская резьба по дереву	653
Х.	Современный инвентарь	654
* В кармане в конце тома.
Рис.390.	Гарпун с Аляски	472
391.	Современный унанг или гарпун для пломбирования	472
392	Науланг старого образца или гарпунная головка	473
393.	Современный науланг или гарпунная головка	473
394.	Qilertuang или кожаный ремешок и застежки для удержания в свернутом виде гарпунные стропы	474
395.	Сятко или гарпунная голова иглулирмиута	475
396.	Сиатко найден в Эксетер Саунд	475
397.	Эскимос при вскрытии тюленя	476
398.	Тутаранг или пряжка	477
399.	Эскимос ожидает возвращения тюленя в дыхало	478
400.	Пробки из тупутанга или слоновой кости для закрытия ран	479
401.	Деревянный футляр для заглушек	480
402.	Заглушка другой формы	480
403.	Цанга для крепления ремешка к губке пломбы	480
404.	Цанцин в виде печати	481
405.	Цангин в форме пуговицы	481
406.	Qanging служит для тумблера и ручки	481
407.	Qidjarung или водоворот для гарпунной лески	481
408.	Более простая форма вихря	481
409.	Старый образец крючка для извлечения захваченной пломбы	483
410.	Пломба медвежьего когтя	483
411.	Крючок современный	483
412.	Эскимосский приближающийся тюлень	484
413.	Рама байдарки или охотничьего катера	486
414.	Байдарка с обшивкой кожей	487
406 415.	Модель байдарки Repulse Bay	487
416.	Sirmijaung или скребок для байдарки	488
417.	Гарпун для большой байдарки на тюленя и моржа	488
418.	Тикагунг или подставка для руки	488
419.	Катирн или головка гарпунного древка из слоновой кости	489
420.	Способ крепления двух основных частей гарпун	489
421.	Токанг или гарпунная головка в ножнах	489
422.	Токанг или гарпунная голова, снятая с кита в Камберленде Звук	490
423.	Древний токанг или гарпунная голова	491
424.	Teliqbing, который крепится к гарпунной тросе	492
425.	Катилик или копье	492
426.	Аваутанг или поплавок из тюленьей кожи	492
427.	Повиутанг или трубка различных типов для надувания поплавок	493
428.	Агдлиак или копье для маленьких тюленей	494
429.	Агдлиак очков	494
430.	Головки копья	495
431.	Большая головка копья	495
432	Anguvigang или копье	496
433.	Нуирн или птичье копье	496
434.	Nuqsang или метательная доска	496
435.	Уплотнение у кромки льда	498
436.	Модель сакурпанга или китобойного гарпуна	500
437.	Niu´tang, с поплавками	500
438.	Деревянный лук от Иглулика	502
439.	Деревянный лук от Cumberland Sound	502
440.	Луки из оленьих рогов	503
441.	Лук из рогов с прямым обрезом центральной части из Pelly Залив	503
442	Стрелы костяные	504
443.	Стрелы с металлическими наконечниками	504
444.	Arrowhead из Бутии	505
445.	Показывает прикрепление наконечника стрелки вертикально и параллельно хвостовик	505
446.	Различные формы наконечников стрел	506
447.	Гнездо для рукояти копья с Аляски	506
448.	Грифельная стрелка	506
449	Кремневые наконечники стрел из старых могил	507
450.	Колчан различных стилей	507
451.	Ручки для колчана	508
452.	Петли китовые для ловли водоплавающих птиц	511
453.	Какиванг или копье из лосося	512
454.	Слоновая кость, используемая в качестве наживки для ловли лосося	513
455.	Квкартаун для нанизывания рыбы	514
456.	Крючок для лосося	515
457.	Крючок для лосося	515
458.	Наживка для ловли на крючки	516
459.	Нож мясной с костяной рукоятью	516
460.	Пана или нож для препарирования дичи	517
461.	Действующая форма уло	518
462.	Старый уло с отломанной верхней частью ручки, из Кейп-Бротон, Дэвис Пролив	518
463.	Фрагмент уло-лезвия из шифера	518
464.	Ручка Уло из недавней могилы	518
465.	Современный tesirqun или скребок	519
466.	Старый стиль тесиркуна или скребка	519
407 467.	Seligoung или скребок для смягчения кожи	520
468.	В могилах найдены старые каменные скребки	521
469.	Носилки стропы	522
470.	Игла из слоновой кости	523
471.	Игольница цвета слоновой кости от Cumberland Sound	523
472	Общий узор игольницы	523
473	Тикик или наперсток	524
474.	Инструмент для выпрямления костей	525
475.	Сверло для обработки слоновой кости и кости	525
476.	Коряги, используемые для разжигания огня	526
477.	Инструмент эскимосский гравировальный	526
478	Каркас эскимосской лодки	527
479.	Кигло или пост	527
480.	Umiaq или скин-лодка	528
481.	Umiaq или скин-лодка	528
482.	Камутинг или санки	529
483.	Санитарная обувь	530
484.	Застежка для крепления следов к санкам	531
485.	Художественная форма застежки для крепления следов к саням	531
486.	Уксирн, для крепления следов к питу	532
487.	Ано или собачья упряжь	532
488.	Саднириак или застежка	532
489.	Трубка питьевая	535
490.	Различные стили снежного ножа	539
491.	План снежного дома племен пролива Дэвиса	541
492	Снежный домик у пролива Дэвиса, участки	542
493.	Секция и интерьер снежного дома	543
494.	Укусик или котелок из мыльного камня	545
495.	План двухснежного дома	546
496.	План дома Иглулик	547
497.	План дома Гудзонова залива	547
498.	План и разрезы карманга или каменного дома	548
499.	План большого карманга или каменного дома	549
500.	План каменного дома в Анарнитунг, Камберленд Саунд	549
501.	План группы каменных домов в Пангниртунге, Камберленд Звук	550
502.	План и части карманга или дома из китовых ребер	550
503.	Склад в Ukiadliving	551
504.	План и секции тупика или палатки Камберленд Саунд	551
505.	План и разрезы тупика или палатки Пондовой бухты	553
506.	План и секции двухместной зимней палатки, Камберленд Звук	553
507.	Катюранг или украшение для сапог	554
508.	Куртка женская	555
509.	Бусины цвета слоновой кости для женских курток	555
510.	Пряжки для ремня	556
511.	Одежда детская	557
512.	Одежда детская	557
513.	Гребни из слоновой кости	559
514.	Пряжки	560
515.	Способ нанесения татуировки на лицо и ношение волос	561
516.	Способ нанесения тату на ногах и руках	561
517.	Вилы	563
518.	Ковш из рога овцебыка	563
519.	Череп, используемый в игре ajegaung	565
408 520.	Резьба из слоновой кости, изображающая голову лисы, используемая в игре. ajegaung	565
521.	Резные фигурки из слоновой кости, изображающие белого медведя, используемые в игре ajegaung	566
522	Фигурки, используемые в тингмиучжане, игре, похожей на игральные кости	567
523.	Игра в нуглутанг	568
524.	Сакетан или рулетка	569
525.	Аджарпок или кошачья колыбель	569
526.	Мяч	570
527.	Куклы в наряде окомиут	571
528.	Куклы в платье Акуднирмиут	571
529.	Современные снежные очки, деревянные	576
530.	Снежные очки старой формы, слоновая кость	576
531.	Схема, показывающая интерьер кагги или поющего дома среди восточных племена	600
532.	План каги Гудзонова залива или поющего дома	601
533.	Килаут или барабан	602
534.	Планы остатков предполагаемых кагги или поющих домов	603
535.	Qailertetang, фигура в маске	606
536.	Модель лампы из могилы в Камберленд Саунд	613
537.	Кауджакджук подвергается жестокому обращению со стороны врагов	631
538.	Человек на Луне спускается, чтобы помочь Кауджакджуку	631
539.	Человек на луне, плетущий Кауджакджука	632
540.	Qaudjaqdjuq стал Qaudjuqdjuaq	632
541.	Каудджукджуак убивает своих врагов	633
542.	Тумиуджанг, или лампа Торнит	634
543.	пролив Камберленд и залив Фробишер, нарисованный Иту, Нугумио	644
544.	пролив Камберленд и залив Фробишер, нарисованный Сунапиньянгом, Oqomio	645
545.	пролив Камберленд, нарисованный Иту, нугумио	646
546.	Полуостров Кивитунг, нарисованный Ангутукджуаком, Падлимио	647

---

409

---

Доктор Франц Боас

---

ВВЕДЕНИЕ.

Следующий отчет о центральных эскимосах содержит в основном результаты собственных наблюдений автора и коллекции, сделанные во время путешествие в пролив Камберленд и пролив Дэвиса, дополненное отрывками из отчетов других путешественников.Географические результаты этого путешествия были опубликованы в отдельном томе1. Несколько преданий, которые Бюро этнологии сочло непригодным для публикации можно найти в Verhandlungen der Berliner Gesellschaft für Anthropologie, Ethnologie und Urgeschichte, 1887. Лингвистический Материалы, собранные во время путешествия, будут опубликованы отдельно.

Из-за неблагоприятных обстоятельств большая часть авторские коллекции нельзя было привезти домой, и поэтому при подготовке этой статьи было необходимо использовать документы, сделанные С.Ф. Холл, 1860–1862 и 1865–1869; В. Минцер, 1873– ’74 и Л. Кумлиен, 1877–1978 гг. Благодаря доброте Профессор Отис Т. Мейсон, мне разрешили в полной мере использовать коллекции Национального музея и прикрепили его номера к Образцы фигурные. Собрание автора хранится в музее. für Völkerkunde в Берлине. Я в долгу перед Американским музеем Естественная история; г-ну Эпплтону Стерджису из Нью-Йорка; капитану Джону О. Спайсер из Гротона, штат Коннектикут.; и миссис Адамс из Вашингтона, округ Колумбия, за несколько фигурок, взятых из имеющихся у них образцов.

410

ОРГАНЫ ЦИТИРОВАТЬ.

При цитировании различных источников я использовал сокращения, как указаны в конце названий в следующем списке работ проконсультировались:

De | Мартини | Forbisseri | Angli navigati | один в регионах окси | dentis et septen | трионис | Narratio Historica, | Проповедь Ex Gallico в Ла | tinum translata | за | Д.Джоан. Тхо. Freigivm. | [Дизайн.] | Cum gratia & Privilege Imperiali, ciↄ. iↄ. xxc. [Колофон:] Noribergæ | Imprimebatur, in officina Ca | Тарино Герлахин и Хере | dum Iohannis Mon | тани. Anno ciↄ iↄ xxc. (Цитировано: Frobisher.)

A | путешествие открытия, | изготовлен по заказу Адмиралтейства | в | Корабли Его Величества | Изабелла и Александр, | с целью | исследуя Баффинов залив, | и выясняя вероятность | северо-западный проезд.| Автор: Джон Росс, К.С. Капитан Королевского флота. | Лондон: | Джон Мюррей, Олбемарл-стрит. | 1819. (цитируется Росс I.)

Журнал | плавания на открытие | северо-западный проход | от Атлантики до Тихого океана; | выполненный в годы 1819–20, | на кораблях Его Величества | Гекла и Грипер, | под заказы | Уильям Эдвард Парри, R.N., F.R.S., | и командующий экспедиция. | С приложением, содержащим научные | и другие наблюдения.| Опубликовано властями лордов комиссаров | из адмиралтейство. | Лондон: | Джон Мюррей, | издатель адмиралтейства, и доска долготы. | 1821. (цитируется: Parry I.)

Журнал | из | второй рейс на открытие | северо-Запад проход | от Атлантики до Тихого океана; | выполненный в годы 1821–22–23, | на кораблях Его Величества | Фьюри и Гекла, | по заказам | Капитан Уильям Эдвард Парри, R.N., F.R.S., | а также командир экспедиции.| Иллюстрировано многочисленными таблицами. | Опубликовано властями лордов комиссаров | адмиралтейства. | Лондон: | Джон Мюррей, | издатель адмиралтейства и правление долгота. | 1824. (цитируется: Parry II.)

| частный журнал | из | Капитан Г. Ф. Лион, | компании H.M.S. Hecla, | во время | недавнее открытие под | Капитан Парри. | С карта и таблички. | Лондон: | Джон Мюррей, Олбемарл-стрит. | 1824 г. (Цитировано, Лион.)

A | краткое повествование | из | неудачная попытка | достичь | Репалс Бэй, | через | «Добро пожаловать» сэра Томаса Роу | в | Его Корабль величества Грипер, | в год | 1824 г.| Капитан Г.Ф. Лион, Р. | С диаграммой и гравюрами. | Лондон: | Джон Мюррей, Улица Альбемарл. | 1825. (Цитируется, Лион, Попытка достичь Отталкивания. Залив.)

Повествование | из | второй рейс в поисках | а | северо-Запад проход, | и из | резиденция в арктических регионах | в течение многих лет 1829, 1830, 1831, 1832, 1833. | Автор | Сэр Джон Росс, C.B., K.S.A., K.C.S. и т. Д. & c. | капитан Королевского флота. | В том числе отчеты | Командир, теперь капитан, Джеймс Кларк Росс, Р.N., F.R.S., F.L.S. и т. Д. | и | Открытие Северного магнитного полюса. | Лондон: | A. W. Webster, 156, Риджент-стрит. | 1835. (цитируется, Росс II.)

Повествование | некоторых отрывков из истории | Eenoolooapik, | а молодой Эскимос, который был доставлен в Великобританию в 1839 году на корабле «Нептун» | Абердина. | Отчет о | открытие Хогарта Звук: | замечания о промысле северных китов, | и предложения для его улучшение и т. д.& c. | Александр М’Дональд, L.R.C.S.E. | Член Кювьерского общества естественной истории Эдинбурга. | Эдинбург: Фрейзер и Ко | И Дж. Хогг, улица Николсон, 116, | 1841 г. (Цитировано: Eenoolooapik.)

Повествование | из | открытия | на | северное побережье Америки; | осуществляется | офицеры компании Гудзонова залива | в течение 1836–39 гг. | Томас Симпсон, эсквайр. | Лондон: | Ричард Бентли, Нью-Берлингтон-стрит. | Издатель в Обыкновенном Ее Величестве | 1843 г.| (Цитировано: Диз и Симпсон.)

411

Рассказ | | экспедиция к берегам | из | арктическое море | в 1846 и 1847 гг. | Джон Рэй, | Служба компании Гудзонова залива, командир экспедиции. С картами. | Лондон: | T. & W. Boone, 29, Нью-Понд-стрит. | 1850 г. (цитируется, Рэй И.)

Дополнительные документы | относительно недавних арктических экспедиций | в поиск | Доктор Джон Франклин, | и экипажи | H.M.S. «Эреб» и «Террор.»| Представлено обеим палатам парламента по ее приказу. Величество, | Январь 1855 года. Лондон: | Напечатано Джорджем Эдвардом Эйром и Уильям Споттисвуд, | Принтеры для превосходнейшего величества королевы. | Для канцелярии Ее Величества. | 1855. (цитируется: Rae II.)

Тот же том: Наблюдения за Западными Эскимосами и за городом. они обитают; из заметок, сделанных в течение двух лет в Пойнт-Барроу г. Джон Симпсон, хирург Р.Н., Корабль открытий Ее Величества «Зуек.” (Цитировано: Симпсон.)

Путешествие «Лисицы» по арктическим морям. | Рассказ | | открытие судьбы | из | Сэр Джон Франклин | и | его товарищи. | Автор: капитан МакКлинток, Р.Н., доктор юридических наук. | почетный член Royal Dublin Общество. | [Портрет.] | С картами и иллюстрациями. | Лондон: | Джон Мюррей, улица Альбемарл, | издатель адмиралтейства. | 1859 г. (цитируется, M’Clintock.)

.

Жизнь с эскимосами: | рассказ об арктическом опыте поиска из | выжившие после смерти сэра Джона Франклина | Экспедиция.| Автор | Капитан Чарльз Фрэнсис Холл, | китобойного барка «Джордж Генри» | С мая С 29 сентября 1860 г. по 13 сентября 1862 г. | Популярное издание. | С картами, | Цветные иллюстрации и сто вырезок по дереву. | Лондон: | Sampson Лоу, сын, и Марстон, | Дом Милтона, Ладгейт-Хилл. | 1865. (цитируется, Зал I.)

Сказки и традиции | | Эскимосский | с эскизом | их привычки, религия, язык | и другие особенности | автор | Д-р Генри Каток | рыцарь Даннеброга | Директор Королевского совета Гренландии торговля, и | бывший Королевский инспектор Южной Гренландии | автор ‘Grönland geographik og | statistick beckrevest, B и т. д.| Переведено с датский автор | Отредактировал | Д-р Роберт Браун | F.L.S., F.R.G.S. | автор книг «Расы человечества» и др. | С многочисленными иллюстрации, нарисованные и | гравированные эскимосом | Уильям Блэквуд и Сыновья | Эдинбург и Лондон | 1875. | Все права защищены. (Цитируется, Каток.) ​​

Эскимойское | Eventyr og Sagn | пересыщать | Efter de Indfødte Fortælleres opskrifter | и медделельсер | af | Х. Ринк, | инспектор я Sydgrønland. | Kjøbenhavn.| C. A. Reitzels Boghandel. | Луи Kleins Bogtrykkeri. | 1866. (цитируется: Rink, Eventyr og Sagn.)

Эскимойское | Eventyr og Sagn. | Дополнение | indeholdende | et Tillæg om Eskimoerne | af | Х. Ринк. | Kjøbenhavn. | К. А. Райцельс Богандель. | Луи Кляйнс Богтриккери. | 1871. (Цитирование: Rink, Eventyr og. Sagn, приложение)

Повествование | | вторая арктическая экспедиция | сделано | Чарльз Ф. Зал: | его путешествие в Repulse Bay, санные путешествия к проливам [ sic ] из Fury | и Гекла и Земля короля Вильгельма, | и | проживание среди эскимосов в 1864-1969 гг.| Отредактировано под приказы Hon. Секретарь военно-морского флота, | автор | Проф. Дж. Э. Nourse, U.S.N. | Военно-морская обсерватория США, | 1879. | Trübner & Co., | №№ 57 и 59 Ладгейт-Хилл, | Лондон. (Цитирование, зал II.)

Als Eskimo unter den Eskimos. | Eine Schilderung der Erlebnisse | дер | Schwatka’schen Franklin-Aufsuchungs-Expedition | в ден Джахрен 1878–80. | Фон | Генрих В. Клучак, | Zeichner und Geometer дер Экспедиции. | Mit 3 Karten, 12 Vollbildern und zahlreichen in den Текст gedruckten Иллюстрация | nach den Skizzen des Verfassers.| Wien. Вредитель. Лейпциг. | Verlag А. Хартлебена. | 1881. | Alle Rechte vorbehalten. (Цит.: Клучак.)

Поиск Шватки | санки в Арктике в поисках | Франклин записи | Автор | Уильям Х. Гилдер | второй в команде | с картами и иллюстрации | Лондон | Сэмпсон Лоу, Марстон, Сирл и Ривингтон | Crown Buildings, 188, Флит-стрит. | Все права защищены. (Цитируется, Гильдер.)

412

Eskimoisches Wörterbuch, | gesammelt | фон ден Миссионарен | в | Лабрадор, | revidirt und herausgegeben | фон | Фридрих Эрдманн.| Будисин, | gedruckt bei Ernst Moritz Monse. | 1864. (Цитируется: Wörterbuch des Labradordialectes.)

В следующих двух пунктах умляуты (äöü) были напечатаны как маленькая буква «е». над буквой.

Дэвид Кранц | История | фон | Гренланд | энтальтенд | Умереть Beschreibung des Landes und | der Einwohner & c. | insbesondere | умереть | Geschichte | der dortigen | Mission der | Evangelischen | Брюдер | цзу | Ной-Хернхут | унд | Lichtenfels. | Mit Aht Kupfertafeln und Einem Регистр.| Барби бей Генрих Детлеф Эберс, унд в Лейпциге | в Комиссия Bey Weidmanns Erben und Reich. | 1765. (цитируется, Cranz.)

Bruchstükke | eines Tagebuches, | gehalten в | Гренланд | в логове Jahren 1770 — 1778 | фон Ханс Эгеде Саабье, | vormaligem ordinierten Миссионер в логове Дестриктен Клаушавн | унд Christianshaab, jetzigem Prediger zu Udbye | im Stifte Füthnen. | Aus dem Dänischen übersetzt | фон | Г. Фрайс, | beabschiedigtem königlich dänischen Capitaine.| Mit einer Vorrede des Uebersetzers, | enthaltend einige Nachrichten von der Lebensweise der | Grönländer, der Mission in Grönland, samt andern дамит | verwandten Gegenständen, und einer Karte | über Grönland. Гамбург. | Бей Пертес и Бессер. | 1817. (Цитировано: Egede.)

Баффиновая земля. | Geographische Ergebnisse | Эйнер | в ден Джахрен 1883 und 1884 ausgeführten Forschungsreise. | Фон | Доктор Франц Боас. | Mit zwei Karten und neun Skizzen im Text. | (Ergänzungsheft No.80 зю »Petermanns Mitteilungen«.) | Гота: Юстус Пертес. | 1885. (цитируется, Баффин-Земля.)

Американское общество | Нордпол-Экспедиция | фон | Эмиль Бессельс. | Mit zahlreiche Иллюстрация в Holzschnitt, Diagrammen und | einer Karte в Фарбендруке. | Лейпциг. | Verlag von Wilhelm Engelmann. | 1879 г. (Цитировано, Бессельс.)

публикации | в | Естественная история | Арктическая Америка, | сделал в связи с | полярная экспедиция Хоугейта, 1877–1978 гг., | автор | Людвиг Кумлиен, | Натуралист экспедиции.| Вашингтон: | Государственная типография. | 1879.

Отчет | | Экспедиция в Гудзонов залив, | под командованием | Лейтенант. А. Р. Гордон, Р. Н., | 1884.

Индийские традиции | дю | Канада норд-уэст | par Émile Petitot | Ancien missionnaire. | Париж | Maisonneuve frères et Ch. Леклерк, | 25, Набережная Вольтера, | 1886.

Ниже приводится список статей, опубликованных автором на результаты его путешествия на Землю Баффина и связанных с ним исследований.Этнологические замечания, содержащиеся в этих кратких сообщениях, имеют воплощены в настоящей статье. Метод написания в первую публикации отличается от применяемых в настоящей статье. это было решил использовать последний после конференции с доктором Х. Ринком.

«Reiseberichte aus Baffin-Land». Berliner Tageblatt, 4 августа, г. 28 октября, 4 ноября, 25 ноября 1883 г .; 28 сентября, октябрь 19, 2 ноября, 9 ноября, 16 ноября, 23 ноября, декабря 28, 1884 г .; 4 января, 3 апреля, 27 апреля 1885 г.

«Unter dem Polarkreise». New-Yorker Staats-Zeitung, 1 февраля, 22 февраля, 2 марта 1885 г.

«Конфигурация Земли Элсмир». Наука, 27 февраля, 1885.

«Путешествие в пролив Камберленд и на западный берег пролива Дэвиса. в 1883 и 1884 годах с картой ». Бык. Am. Геогр. Soc., С. 241–272, 1884.

«Die Wohnsitze und Wanderungen der Baffin-Land Eskimos.» Deutsche геогр. Blätter, p. 31, 1885.

«Камберленд-Саунд и его Эскимосы».”Popular Science Monthly, п. 768, май 1885 г.

413

«Эскимосы Баффинских земель». Верх. des V. deutschen Geographentags zu Hamburg. Берлин, 1885 г.

«Reise im Baffinlande, 1883 и 1884». Верх. der Ges. für Erdkunde zu Берлин, 1885, № 5, 6.

«Die Sagen der Baffin-Land Eskimos». Верх. дер Берлин, антроп. Gesellschaft, 1885, стр. 161.

«Эскимосы Баффиновой Земли». Труды Антропологического Общество Вашингтона, Vol.3. С. 95–102.

«Sammlung aus Baffin-Land». Original Mittheilungen aus der ethnol. Abtheilung der Kgl. Museen zu Berlin, 1886, стр. 131.

ОРТОГРАФИЯ.

В написании эскимосских слов автор придерживался так же тщательно, как возможно для орфографии Кляйншмидта, поскольку он считал неправильным ввести лингвистический алфавит после того, как в другой и почти достаточный.

Акценты и длина отмечены там, где это казалось желательным.В цитатах эскимосские слова пишутся по этой системе, где можно распознать их значение и происхождение. В других случаях оригинальное написание авторов сохранено. Алфавит в этой статье используется следующее:

Гласные : a	—	а по отцу.
e	—	еу в им.
i	—	ee по ощущениям.
или	—	o в носу.
u	—	oo в бассейне.
а.е.	—	вл как.
и.о.	—	я в хиде.
Согласные : q	—	жесткий гортанный звук (K Кляйншмидта).
r	—	немецкая гортанная р.
рн	—	гортанно-носовая r.
χ	—	немецкий чемпион в Бухе; Скотч в озере.
г	—	Английский г в го.
к	—	английский k.
нг	—	Английский язык в течение.
б	—	английский b.
п	—	Английский р.
v	—	произносится только губами.
f	—	произносится только губами.
м	—	Английский м.
д	—	Английский d.
т	—	англ. Т.
с	—	англичан в душе.
n	—	английский n.
(г) дл	—	ḏ стандартного алфавита Лепсиуса.
(г) dtl	—	ṯ стандартного алфавита Лепсиуса.
л	—	Английский l.
j	—	немецкий j in jung; Английский y.
н.с.	—	š стандартного алфавита Лепсиуса, звучит между s и ш.

414

ГЕОГРАФИЯ СЕВЕРО-ВОСТОКА AMERICA.2

Эскимосы населяют почти все побережье Арктики. Америка. Большую часть этой страны занимает Центральная Эскимосы, одна из великих групп, на которые делится этот народ. Oни живут в северо-восточной части континента и на востоке острова Арктически-Американского архипелага.В проливе Смита они обитают самые северные страны, которые посетил человек, и их останки даже найден у его северного выхода. Южная и западная границы этот район — страны около форта Черчилль, средняя часть Бэк-Ривер и побережье к западу от полуострова Аделаида. В целом протяженностью этой линии они являются соседями индейских племен, с которыми они обычно в очень плохих отношениях, существует взаимное недоверие между двумя гонками.

География всей страны известна только в общих чертах, а большая часть его ждет своего исследователя. Ниже приводится набросок того, что о нем известно, поскольку это важно для этнолога.

Обширный бассейн Гудзонова залива разделяет две большие части Американский континент: Лабрадор и район крупных арктических рек. Южный берег залива населен индейскими племенами, которые прервать общение между эскимосами обоих регионов.Hudson Залив, однако, имеет характер настоящего Средиземного моря. северные части его противоположных берегов, соединенные рядом острова и полуострова. Низкий и узкий перешеек Раэ, который представляет легкий переход к Северному Ледовитому океану, соединяет полуостров Мелвилл с основная часть континента. От этого полуострова тянется Земля Баффина. к северу от Лабрадора, только с двумя узкими каналами вмешиваются: Фьюри, пролив Гекла и Гудзонов пролив.Еще одна цепочка острова, образованные частями острова Саутгемптон и острова Мэнсфилд, простирается от залива Репалс до северо-западной точки Лабрадора, но расстояния между островами и волнение моря мешают общение.

В западной части материка большие бухты, Честерфилд Вход и река Вейджер имеют важное значение, поскольку они позволяют эскимосам, хотя они прибрежные люди, чтобы проникнуть внутрь континент.Узкий перешеек отделяет исток заливов от озера Задней реки. В заливе Коронейшн последний подходит к Арктике. Океан очень близко, и вполне вероятно, что побережье к западу от Аделаиды Полуостров, окаймленный бесчисленными островами, изрезан глубокими бухты, простирающиеся к озерам Бэк-Ривер. Таким образом, общение между Северным Ледовитым океаном и Гудзоновым заливом облегчается этим большим река, которая дает обильный запас рыбы. От реки Вейджер перешеек ведет к своему устью.

Бутия Феликс, самый северный полуостров континента, соединенный с ним двумя узкими перешейками, первый простирается от 415 Пелли-Бэй в Шеперд-Бей, последний — от Лорд-Майор-Бей до Спенс-Бей. Он отделен от Северного Сомерсета узким проливом Белло. Дальше Западный полуостров Аделаида и Земля короля Вильгельма образуют продолжение континента к западной оконечности Бутии, таким образом очерчивая просторная бухта, защищенная от течений и паковых льдов Мелвилла Звук и прилегающие бухты.Восточные стороны Бутии и север Сомерсет и западное побережье полуострова Мелвилл и Баффинова Земля образуют залив, похожий на Лисий бассейн.

Дальше на север, между Землей Баффина и Гренландией, Северным Девоном и Ellesmere Land расположены. Таким образом, Земля Баффина образует связующее звено для трех регионов проживания эскимосов: территории Гудзонова залива, Лабрадор и Гренландия.

Орография западного побережья Гудзонова залива малоизвестна. Большая часть этого побережья представляет собой холмистую местность, состоящую в основном из гранит.Между рекой Вейджер и заливом Честерфилд он поднимается цепочкой. холмов высотой около тысячи футов, простирающихся до плато дальше на север. Еще одна цепь, кажется, тянется в северо-восточном направление от Бэк-Ривер к истоку реки Хейс. К западу от спины Преобладают речные силурийские толщи. Гранитные холмы — излюбленное место отдыха для овцебыка и северного оленя.

Полуостров Мелвилл состоит в основном из цепи гранитных холмов, спускающийся к силурийской равнине в восточной части полуострова.Северо-восточная часть Земли Баффина образована высокой цепью горы, простирающиеся от Ланкастер-Саунд до мыса Милосердия. Длинные фьорды и глубокие долины делят их на множество групп. Остров Байлот, который стоит высоко над морем, отделен от материка заливом Понд и Звук затмения. Следующая группа тянется от Понд-Бей до фьорда Anaulereë´ling. Дальше на юго-восток группы меньше, а в Home Bay они разделены широкими долинами, особенно вблизи Эхалуалуин, большой фьорд на южной стороне залива.

От этого фьорда находится огромное нагорье, которое я назвал Пенни Хайленд, простирается до пролива Камберленд и заканчивается узкой долина Пангниртунг. Восточная граница проходит через фьорды. Мактартудженнак и Нарпинг до Недлуксека и Нудлунга. В интерьере он может простираться примерно на пятнадцать миль к востоку от Иссортукджуака, наиболее северный фьорд пролива Камберленд. Вся бескрайняя возвышенность покрытый ледяной шапкой, из-за которой в каждом направление.В Пангниртунге и в проливе Дэвиса они достигают уровня море.

Пенни-Хайленд, составляющая основную часть полуострова Камберленд, присоединил к нему несколько горных групп умеренной протяженности: полуостров Нудлунг и нагорье Эхалуалуин и полуостров Qivitung.

Дальше на юго-восток, между долинами Пангниртунг и Кингнаит-Падли, 416 расположен на высокогорье Кингнайта, с острыми пиками, выходящими из ледяная шапка, закрывающая нижнюю часть плато.Остальные Полуостров Камберленд образован высокогорьем Саумиа, напоминает Кингнайт. Около мыса Милосердия покрытое льдом нагорье спускается к холмистой местности, которая обрывается к морю.

Южные части этого хребта сложены гнейсом. и гранит. Возможно, кое-где встречаются силурийские толщи, но они еще нигде не были обнаружены. Северные части слишком несовершенно известны, чтобы мы могли составить представление об их геологических персонаж.

Горы, описанные выше, спускаются к холмистой местности, дальше на запад переходят в равнину. Холмы состоят из гранита, равнины силурийского известняка, простирающиеся от принца Риджент-Бей к истоку Фробишер-Бей.

Полуостров между проливом Камберленд и заливом Фробишер образован плато, плавно спускающееся к северо-западу. Это осушено у большой реки, впадающей в Аугарднелинг, фьорд на западе берег пролива Камберленд.Возле озера Неттиллинг страна очень низкая, уровень озера был всего на сорок футов выше уровня моря. Вот водораздел между проливом Камберленд и бассейном Фокса близко подходит на восточном берегу, в пяти милях от мыса Неттиллинг Фьорд. Он образован узким перешейком земли примерно в четверти мили. шириной шестьдесят пять футов над уровнем моря.

На основании эскимосских отчетов делаю вывод, что плато Нугумиут, поскольку мы можно назвать полуостров между заливом Фробишер и проливом Камберленд, сравнительно уровень.Только одна гора к югу от Касигиджена (Медведь Звук) поднимается в край вечного снега.

Полуостров между Фробишер-Бей и Гудзоновым проливом образован гранитное нагорье, мета инкогнита королевы Елизаветы. Это покрыто со льдом и отправляет несколько ледников в море. Дальше на запад, рядом Залив Лессепс и пролив Белого Медведя, страна становится ниже. Узкий перешеек, ведущий от Гудзонова пролива до Амакджуака, не может быть очень высоким, так как эскимосы несут свои байдарки к озеру, которого, как мне кажется, около двух сто футов над уровнем моря.

Напоследок я должен упомянуть нагорье Кинг-Кейп. Остальные земля занята обширной равниной, на которой расположены два больших озера. расположенный; южный, Амакджуак, через короткую реку впадает в озеро Неттиллинг, откуда длинный и широкий Кукджуак впадает в мелководное море. Из наблюдений капитана Спайсера из Гротона, штат Коннектикут, и информация, полученная от эскимосов, мы узнаем, что весь восточная часть котловины Фокса очень мелкая, и здесь много невысокие острова, разбросанные по этим частям моря.Равнины Земля Баффина, Лисий бассейн и восточная половина Мелвилла 417 Полуостров можно рассматривать как широкий бассейн силурийских отложений, окаймленных гранитные возвышения со всех сторон.

Помимо конфигурации суши, размер наземного льда образовавшаяся зимой имеет жизненно важное значение для жителей Арктический регион, потому что большую часть года предоставляет единственные средства связи между племенами, и потому что зимой тюлень, составляющий основную пищу эскимосов, доходит до тех частей побережья, где образуются обширные льдины.Следовательно, состояние льда регулирует распределение туземцев. в течение большей части года и должны учитываться при обучении повадки эскимосов. Протяженность наземного льда в основном зависит от от конфигурации земли и силы течений. На берег подвергается сильному течению, обширная льдина может образоваться только где выступы суши образуют глубокие заливы. Находим распределение льда, регулируемого в соответствии с этим фактом, по всему побережью Северный Ледовитый океан.

Сильное течение из Ланкастер-Саунд и Смит-Саунд. обычно предотвращает образование льда под крутыми обрывами суши. Иногда паковый лед звуков останавливается и замерзает вместе в грубые льдины; ровная равнина никогда не образуется. Безусловно Самая крупная льдина формируется от острова Байлот до мыса Дайер (Окан). В Хоум-Бэй простирается на расстояние около восьмидесяти миль от материк. Образованию этой льдины способствует ряд отмелей. которые простираются от полуостровов мыса Эглинтон (Акочжанг), мыса Астон (Niaqonaujang) и Qivitung, поскольку большие льдины, дрейфующие на юг, являются остановили айсберги, севшие на мель на этих берегах.Большая часть Льдина очень грубая, гладкий лед преобладает только в бухтах.

Сильное южное течение, проходящее в самой узкой части Пролив Дэвиса между мысом Уолсингем (Иджук) и Гольштейнборгом распадается лед по всему берегу от мыса Дайер до мыса Уолсингем, Эксетер Один только звук, покрытый льдиной большего размера. Бухта между мысом Миклхэм (Нувуктирпанг) и мыс Милосердия хорошо покрыты льдом, который простирается до островов, наиболее удаленных к морю.

Около мыса Милосердия сильные приливы, вызванные проливом Камберленд, предотвращают лед от слипания у входа в залив. Как звук значительно расширяется за узким проходом, образованным Нувукджуаком и Qaχodluin, прилив наступает с большой силой. По этой причине льдина никогда не выходит за пределы этого узкого входа. Часто голова открытая вода течет из Кекертена в Нувухен, и известны случаи, когда она даже доходит до линии Пужетунг-Уманак.

Юго-западный берег пролива Камберленд от Каходлуина до мыса Бревурт (Qeqertuqdjuaq) всегда омывается водой, потому что 418 сильное течение, которое часто взламывает лед Филда и Гриннелла Залив (заливы Укадлик и Нугумиут), расположен вдоль побережья.

Льдина редко доходит до островов Леди Франклин и Монументальных островов. (Китигтунг и Тахолиджуин), но обычно проходит от точки к точке, заставляя туземцев пересекать землю, чтобы добраться до льдина соседней бухты.В большинстве случаев край льдины Залив Фробишер-Бэй простирается до линии от графини Уорик-Саунд. (Туарпукджуак) примерно в пятнадцати милях к юго-востоку от острова Габриэль (Qeqertuqdjuaq), откуда он бежит на юг, в Кингнайт. Иногда Акбирсиарбинг (мыс Истинный) — самая восточная точка, покрытая льдом. Через пролив между Резолюцией проходит опасное течение. Остров (Туджакджуак) и материк, образуя водовороты, которые угрожают каждый корабль, который пытается пройти.

Гудзонов пролив никогда не замерзает. Большую часть года это наполнен огромным пакетом, который никогда не сливается в непрерывный льдина. Так как на северном берегу этого берега нет больших заливов. пролива, важные льдины не образуются. Только залив Каумауанг, Северный залив и Бем-Бей (залив Куайирнанг и восток Акулиака) покрыты льдинами, которые важны для уроженцы. Залив к востоку от Акулиака и крупные фьорды этого региона образуют сравнительно большую массу льда.

Вероятно, между мысом Кинг (Нувукджуак) и рекой ледяной покров не образуется. северные части Лисьей котловины. Согласно Парри и отчетам коренных жителей, пролив Фьюри и Гекла и залив, образующий его восточные выходы покрыты сухопутным льдом, который связан с льдиной заливы Лисьей котловины до сваи.

В Гудзоновом заливе очень мало мест, в которых наземный лед распространяется. на значительном удалении от берега. Ни Замерзший пролив, ни Rowe’s Welcome замирает, каждое из них остается открытым благодаря стремительно бегущим приливы.Наиболее обширные льдины образуются в заливе Репалс, залив Вейджер, и залив Честерфилд.

Дрейфующий лед залива Бутия никогда не срастается и даже Залив Комитета редко бывает покрыт гладкой льдиной. Пелли Бэй и море на восточном побережье Бутии до гавани Виктория (Тикеракджук) замерзают, так как их защищают многочисленные острова. Еще больше ледяной покров, покрывающий залив, образованный устьем реки Бэк Река, Земля короля Вильгельма и Бутия.Западный берег этого Северный полуостров окаймлен границей сухого льда на что неизвестно.

Примечательно, что хотя крайние западные и восточные части страны изобилуют обширными льдинами, Гудзонов залив регион и залив Бутия практически лишены их.

Этот краткий очерк поможет понять географию распространение и миграции эскимосских племен, населяющих эту страна.

419

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ТРИБЫ.

ОБЩЕЕ НАБЛЮДЕНИЯ.

Образ жизни всех эскимосских племен Северо-Восточной Америки очень однородный; поэтому желательно сделать несколько общих замечания по теме перед тем, как перейти к подробному описанию каждого племени. Все зависит от распределения еды в разные сезоны. Миграции или доступность игры заставлять туземцев время от времени перемещать свои жилища, и следовательно, распределение деревень в значительной степени зависит от животных, которые снабжают их пищей.

Поскольку негостеприимная страна не производит достаточной растительности достаточное для поддержания жизни в его человеческих обитателях, они вынуждены полностью зависят от животной пищи. В Арктической Америке обилие тюлени, найденные во всех частях моря, позволяют человеку противостоять суровость климата и бесплодие почвы. Скины уплотнители служат материалом для летней одежды и палатки; их мясо — почти единственная пища, а жир — незаменимое топливо долгой темной зимой.Едва ли менее важен олень. из плотной кожи которого шьются зимние одежды, и они позволяют Эскимос, чтобы выдержать штормы и зимние холода.

Что образ жизни эскимосов полностью зависит от Таким образом, распространение этих животных будет очевидным, поскольку уже наблюдались, они регулируют свои жилища в соответствии с миграции последних с места на место в поисках пищи.

Когда сопз

В верхней части мира номер

Телефон: *

Страна: *

AfghanistanAlbaniaAlgeriaAndorraAngolaAntigua и BarbudaAzerbaijanArgentinaAustraliaAustriaBahamasBahrainBangladeshArmeniaBarbadosBelgiumBhutanBolivia (многонациональное государство) Босния и HerzegovinaBotswanaBrazilBelizeSolomon IslandsBrunei DarussalamBulgariaMyanmarBurundiBelarusCambodiaCameroonCanadaCabo VerdeCentral Африканский RepublicSri LankaChadChileChinaColombiaComorosCongoCongo, Демократическая Республика theCosta RicaCroatiaCubaCyprusCzechiaBeninDenmarkDominicaDominican RepublicEcuadorEl SalvadorEquatorial GuineaEthiopiaEritreaEstoniaFijiFinlandFranceDjiboutiGabonGeorgiaGambiaGermanyGhanaKiribatiGreeceGrenadaGuatemalaGuineaGuyanaHaitiHondurasHungaryIcelandIndiaIndonesiaIran (Исламская Республика) IraqIrelandIsraelItalyCôte d’IvoireJamaicaJapanKazakhstanJordanKenyaKorea (Корейская Народно-Демократическая Республика) Корея, Республика ofKuwaitKyrgyzstanLao Народная Демократическая Республика ublicLebanonLesothoLatviaLiberiaLibyaLiechtensteinLithuaniaLuxembourgMadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMauritaniaMauritiusMexicoMonacoMongoliaMoldova, Республика ofMontenegroMoroccoMozambiqueOmanNamibiaNauruNepalNetherlandsVanuatuNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNorwayMicronesia (Федеративные Штаты) Маршалл IslandsPalauPakistanPanamaPapua Новый GuineaParaguayPeruPhilippinesPolandPortugalGuinea-BissauTimor-LesteQatarRomaniaRussian FederationRwandaSaint Киттс и NevisSaint LuciaSaint Винсент и GrenadinesSan MarinoSao Томе и PrincipeSaudi ArabiaSenegalSerbiaSeychellesSierra LeoneSingaporeSlovakiaViet NamSloveniaSomaliaSouth AfricaZimbabweSpainSouth SudanSudanSurinameEswatiniSwedenSwitzerlandSyrian арабских RepublicTajikistanThailandTogoTongaTrinidad и TobagoUnited арабских EmiratesTunisiaTurkeyTurkmenistanTuvaluUgandaUkraineNorth MacedoniaEgyptUnited Королевство Великобритании и Северной IrelandTanzania , Соединенные Штаты Америки, Буркина-Фасо, Уругвай, Узбекистан, Венесуэль. a (Боливарианская Республика) Самоа, Йемен, Замбия,

Запрошенная дата отъезда: *

ЯнварьФевральМартАпрельМайИюньИюльАвгустСентябрьОктябрьНоябрь

202020212022

Сообщение: *

Энциклопедия

Статья из The Great Dictionary 940001, опубликованная в The Free Dictionary, статья о 940001, The Great Dictionary, 1979 .Он может быть устаревшим или идеологически предвзятым.

Чукотский

(Луораветлан), язык чукотского народа. На чукотском говорят около 11 000 человек (перепись 1970 г.), большинство из которых проживают в Чукотском автономном округе и Нижнеко-лымском районе Якутской АССР. Язык генетически связан с чукотско-камчатской группой и состоит из пяти диалектов, которые мало различаются: уэленский (восточный диалект, на котором основан литературный язык), чаунский (западный), энмылинский, нунлигранский и хотырский.

Фонетическая система характеризуется сингармонией гласных и большим разнообразием ассимиляций и диссимиляций согласных. По своему грамматическому строению чукча — префиксально-суффиксальный агглютинативный язык. Имеет хорошо развитую систему склонения и спряжения. Существительные склоняются по лицам, а глаголы имеют два типа спряжения: одно подлежащее и другое субъект-объект. Типичная особенность синтаксиса — наличие номинативной и эргативной конструкции, а также инкорпорации.Словарь содержит много заимствований из русского языка. Система письма на основе латинского алфавита была создана в 1931 году. С 1936 года используется русский алфавит.

ЛИТЕРАТУРА

Skorik, P.Ia. Грамматика чукотского языка , часть 1. Москва-Ленинград, 1961. Часть 2: Ленинград, 1977.
Богораз В.Г. Луораветланско-русский (чукотско-русский) словарь . Москва-Ленинград, 1937.
Богорас У. «Чукотский». В F. Boas, Справочник по языкам американских индейцев , часть 2.Вашингтон, округ Колумбия, 1922.

---

Чукчи

народ, который составляет коренное население Чукотского автономного округа (бывший Чукотский национальный округ), Магаданская область, РСФСР. Чукчи также проживают в северной части Корякского автономного округа (бывший Корякский национальный округ) и Нижнеколымского района Якутской АССР.

Чукчи, разводящие оленей во внутренней тундре, называют себя чавчу (чукчи «олени»), в отличие от тех, кто населяет побережье, которые используют термин ан’калын (прибрежный житель).Общее самоназвание — luoravetlan (реальное лицо) — не стало общепринятым обозначением для людей в целом. Чукчей — 14 тысяч (перепись 1979 г.). В основном они говорят на чукотском языке. Их религией был шаманизм и различные культы, основанные на семье, охоте и рыболовстве.

Чукчи впервые вступили в контакт с русскими в 1642 году на реке Алазея, но они оставались практически независимыми от царской администрации до 19 века.Между чукчами-кочевниками-оленеводами и оседлыми приморскими чукчами, которые охотились на морских млекопитающих, сохранялось естественное бартерное хозяйство. За годы Советской власти в образе жизни чукчей произошли коренные изменения: реорганизовано оленеводство, созданы крупные совхозы и колхозы; современные технологии внедрены в охоту на морских млекопитающих.