Монумент танковый таран под прохоровкой: Монумент «Танковый таран» — Достопримечательность

Третье ратное поле России. Большая Переменка

Начнём экскурсию

Семьдесят лет назад произошли события, о которых сейчас вы можете узнать из школьных учебников. Известно, что танковое сражение унесло много человеческих жизней. Чтобы увековечить подвиг советских воинов, на территории Прохоровского района Белгородской области был создан Государственный военно-исторический музей-заповедник «Прохоровское поле». Не так давно в его состав вошёл и Музей боевой славы Третьего ратного поля России. Он открылся в мае 2010 года.

Музейный комплекс занимает 5000 квадратных метров. Представьте себе, как это много! Здесь соседствуют культурно-исторический центр «Третье ратное поле России «Прохоровское поле» и храм Первоверховных апостолов Петра и Павла, поскольку решающее сражение Курской битвы прошло именно в день этих святых — 12 июля.

При входе в сам музей установлены шесть стел. Это специальные каменные плиты с именами павших здесь воинов, информацией о ходе сражения. За зданием музея тоже есть что посмотреть: фрагменты советских и немецких оборонительных укреплений с траншеями, окопами, площадками под орудия и укрытием для танков. А на территории отечественных окопов реконструирован наблюдательный пункт.

От мирной жизни — к военному времени

Зал № 1 нас встречает выставкой, рассказывающей об истории  Прохоровского района. Такого, каким он был накануне войны. Представьте, ещё минуту назад люди жили обычной мирной жизнью: читали книги или слушали музыку, играли в лото и домино… А спустя мгновение – война. Экспонаты этого зала показывают быстрый и внезапный переход от мирной жизни к жизни военной.

В зале № 2 — экспозиция, посвящённая началу Курской битвы и боевым действиям, прошедшим с 5 по 11 июля. Здесь разместились макеты разнообразной военной техники, личные вещи участников боёв. Например, вещи дважды Героя Советского Союза Андрея Кравченко. Его танковый корпус первым принял на себя бой на прохоровской земле.

Зал № 3 посвящён событиям 12 июля. В этот день в бой вступила танковая армия генерал-лейтенанта Павла Ротмистрова. В комплекс «Штаб Ротмистрова» входит мебель из дома, где располагался штаб командующего армией, а также личные вещи генерал-лейтенанта. А ещё здесь можно увидеть комплексы (это такие мини-выставки, посвящённые какой-то одной теме) артиллеристов, танкистов, миномётчиков, разведчиков, пошаговые карты военных действий.

В зале № 4 рассказывается о значении Прохоровского сражения и о судьбе его участников. В центре внимания — легендарный Танк Победы Т-34. Знаете ли вы, что мощность двигателя этого танка равняется 500 лошадиным силам, а сам он может разгоняться до 54 километров в час? И это при средней массе в 27,5 тонны!

А ещё в зале представлены вещи участников сражения, добившихся значительных успехов в отраслях науки, техники, производства, военного искусства.

Тема зала № 5 — победа советского народа в Великой Отечественной войне. Здесь буквально по годам представлены наиболее значимые сражения, повлиявшие на ход войны. Битва под Москвой (1941 год), Сталининградская битва (1942 год), Курская битва — (1943 год). В 1944 году — освобождение Красной Армией Белоруссии, Прибалтики. В 1945 — Берлинская операция, в ре- зультате которой нацистская Германия была разгромлена.

А на втором этаже музея находится экспозиция «История края». Здесь тоже много интересных экспонатов. Они показывают, как развивалась белгородская земля с VII века до нашей эры (это очень древние времена!) до настоящего времени. Здесь есть макеты и засечной черты, и участка крепостной стены. Представлен быт наших предков, обустройство их домов.

Танковый таран

На территории комплекса располагается скульптурно-художественная композиция «Танковое сражение под Прохоровкой. Таран». Многие называют его проще — «Танковый таран». Над каркасом «тарана» работал известный белгородский скульптор Тарас Костенко. Сюжет композиции — буквально накинувшиеся на фашистский «тигр» два советских танка — представляет собой эпизод за несколько секунд до взрыва… Автором же самой скульптуры стал известный в России скульптор Фридрих Согоян. 

Скульптура «Танковый таран»
Елена Мельникова

«Хорошая работа получается в том случае, когда создаваемое произведение проходит через сердце. Только тогда удаётся оживить холодный камень и бетон», всегда говорил Фридрих Мкритович.

В 2000 году на Белгородчине открылась монументальная композиция, также созданная Фридрихом Согояном, — памятник воинам-танкистам, одолевшим бронированную фашистскую армаду в битве под Прохоровкой.
И пусть главные герои «Танкового тарана» — не люди, а боевые машины, нетрудно себе представить, что в тот момент думали, о чём мечтали солдаты, находившиеся в этих танках. Одни — проклинали врага, пришедшего захватить родную землю, другие — проклинали тех военачальников, которые послали их на верную гибель в страну, где даже дети готовы были отдать жизнь за Родину.

У «Танкового тарана» есть своя история. На Прохоровском поле было совершено более десяти танковых таранов, на которые советские бойцы шли, заведомо зная, что погибнут. 12 июля первый такой подвиг совершил экипаж танка-«тридцатьчетвёрки» — командир экипажа лейтенант Гусев, механик-водитель Александр Николаев, старший сержант Роман Чернов. 20-летний сержант Николаев, спасая раненого командира и своих товарищей, сам себе отдал приказ: «Иду на таран!». Ему присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно…

Подвиг советских танкистов запечатлён и на монументальном художественном полотне в музее-диораме «Курская дуга. Белгородское направление». Именно оттуда скульпторы подхватили идею запечатлеть танковый таран ещё и в виде памятника.

А что внутри?

А что же внутри «Танкового тарана». Неприметная снаружи дверь — и вот перед вами обезумевший немецкий солдат, за спиной у которого, будто в издёвку, цитата «из Гитлера»: «Победа под Курском должна подействовать на мир как сигнал фанфары». И дата — 15 апреля 1943 года.

 

Скульптура немецкого воина внутри «Танкового тарана»
Елена Мельникова

Каких-то три месяца оставалось до переломного сражения на Прохоровском поле. Фотографию немецкого солдата после боя военный фотокорреспондент Виктор Кинеловский сделал в июле 1943 года. Растерянность, безысходность, отчаяние в облике человека, который принёс столько горя нашей стране, олицетворяют поражение нацистской Германии. Впервые за 65 лет после войны враг изображён не свирепым и безжалостным захватчиком, а глубоко несчастным, обезумевшим человеком. Во время экскурсии здесь ещё звучит трёхминутная фонограмма — взрывы, скрежет танковой брони, предсмертные крики солдат.

И словно стонет загнанный в ловушку фашист, которого там, в Германии, наверное, тоже ждали с фронта…

Интересные факты о «Танковом таране»

Работу над созданием монумента «Танковый таран» можно без преувеличения назвать ювелирной. Чеканку латуни и чернового металла производили одиннадцать человек — именно благодаря ручной чеканке танки получились «как живые», кажется, что вот-вот неповоротливые машины, грохоча, разъедутся, и… Работать внутри приходилось в противогазах, так как для работы с латунью можно использовать только аргонную сварку, при этом в воздух выделяются цинк, свинец и другие вредные вещества. Всего над созданием монумента работали около 20 человек.

ххх

Скульптор Тарас Костенко рассказывал, что во время работы над «Танковым тараном» мастера столкнулись с необъяснимыми, почти мистическим фактами. Когда проводили процесс дробостроения (на специальной установке под большим давлением воздуха металл нужно было покрыть мелкой дробью, чтобы очистить от масла и других примесей), металл на танках начал… плакать, словно покрываться кровавыми потёками. Не захотели танки и обработки на другом агрегате — пескоструе, необходимом, чтобы «загладить» швы. Сопротивлялся металл, не давался машинам. Требовал только ручной обработки! Вот и трудились строители памятника (а иначе их не назовёшь!) над этой махиной, буквально каждый сантиметр ощупывая и обрабатывая вручную. Всего наложили около 11 километров сварочных швов. И когда танки, ещё по отдельности, не сцепившиеся в смертельном таране, везли на грузовых прицепах, военные отдавали честь боевым машинам. А во время открытия монумента кто-то из высоких гостей сказал: «Они едут, как живые…».

 

Алёна Рогожа, Елена Мельникова, «Большая переменка», № 7, 2013

«У нас люди танков не боялись…»

По случаю 75-летия Курской битвы «Родина» публикует* уникальные документы, которые хранятся в научном архиве Института российской истории РАН. Это стенограммы бесед с бойцами и командирами 2-го (затем 8-го гвардейского) танкового корпуса (тк), которые сражались с лучшими танковыми дивизиями СС под Прохоровкой в июле 1943 года. С 20 марта по 5 апреля 1944 года сотрудники Комиссии по истории Великой Отечественной войны АН СССР П. М. Федосов и стенографистка О. В. Крауз записывали интервью, находясь в различных подразделениях танкового корпуса, который располагался тогда вблизи Киева и станции Дарница. И почти все они — танкисты, артиллеристы, мотострелки, связисты, минёры, рассказывая о пройденном боевом пути своей части, вспоминали невероятно тяжёлые и жестокие бои, которые им пришлось вести на Прохоровском плацдарме.

Уже после двух дней боевых действий на южном фасе Курской дуги немецким танковым частям удалось пробить брешь в нашей обороне на прохоровском направлении. 2-й танковый корпус СС стремился ударом в стык 6-й гвардейской и 69-й армий Воронежского фронта прорвать третий и последний оборонительный рубеж советских войск. В район Прохоровки срочно выдвигается 2-й танковый корпус генерал-лейтенанта Алексея Фёдоровича Попова, переданный из состава Юго-Западного фронта в оперативное подчинение командующего Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутина. К утру 8 июля три его танковые бригады (тбр — 26-я, 169-я и 99-я), имея 155 танков, сосредоточились в районе Сторожевое, Виноградовка, Правороть и во второй половине дня вместе с соседними частями приняли участие в контрударе Воронежского фронта во фланг наступающим дивизиям 2-го танкового корпуса СС. 9 июля в 2.30 Попов доложил, что корпус в течение дня вёл бои с частями тд «Рейх» и к концу дня закрепился в районе совхоза «Комсомолец», восточнее Тетеревино, высота 258.2.

Несмотря на общее превосходство в танках почти в два раза (600 танков 2-го и 5-го гвардейских, 2-го и 10-го танковых корпусов против 300 танков 2-го танкового корпуса СС), ни на одном из направлений контрудара нашим частям не удалось создать решающего превосходства в силах. Удары танковых корпусов и действия стрелковых частей оказались несогласованными по времени и направлениям атак. В результате контрудар, проведённый 8 июля, не достиг своей цели. А противник за счёт манёвра своими танковыми силами, огнём артиллерии и ударами авиации смог последовательно отразить атаки наших войск и нанести им большие потери. Потери танкового корпуса Попова за 8 июля были самыми большими — 42 танка¹.

Задача на 9 июля заключалась в том, чтобы «прочно удерживать занимаемые рубежи до Андреевки (включительно). Основная задача — не допустить противника на Прохоровку. В случае сильного нажима на Катукова2 (на его левый фланг) отдельными группами контратаковать его во фланг для вида наступления (отвлекать силы)»³. В 13.40 танки дивизии «Мёртвая голова» (30-40 танков) прорвались с юга в Васильевку, и бригады 2-го тк завязали с ними бой. Встретив отпор находившихся в северо-западной части села батальонов 99-й и 26-й тбр, немцы отошли. Нашим танкистам удалось уничтожить здесь 8 средних танков противника.

10 июля немецкие танковые дивизии, закончив сосредоточение своих сил, должны были начать наступление на Прохоровку. Это прекрасно осознавал и Ватутин. Во время переговоров с Поповым он поставил перед ним чёткую боевую задачу: «…во что бы то ни стало обеспечить это направление и ни в коем случае не допустить здесь прорыва противника, а наоборот, изматывать его и уничтожать… Ваша задача — проявить исключительное упорство и устойчивость в обороне и хотя бы частью сил быть готовыми к манёвру»⁴. Танкисты вместе с пехотинцами должны были надёжно прикрыть единственный танкопроходимый участок югозападнее станции Прохоровка — грейдерную дорогу Яковлево-Прохоровка. Других резервов здесь просто не было.

С 10 июля в полосе обороны 2-го тк развернулись ожесточённые танковые бои с рвавшимися к Прохоровке эсэсовскими дивизиями. К утру 11 июля в корпусе Попова было очень тяжёлое положение. На 7.00 он имел в своём составе 74 исправные боевые машины — меньше половины штатной численности⁵. Ещё накануне вечером к Прохоровке подошли последние его резервы — все три батальона 58-й мотострелковой бригады (мсбр), которые из-за отсутствия автотранспорта все эти дни вынуждены были идти пешком к передовой, а утром вступать в бой. 58-я мсбр стала главным элементом первого эшелона обороны юго-западнее станции Прохоровка. В течение всего дня и ночи 11 июля шли кровопролитные бои. В этот день совершил подвиг Михаил Борисов, наводчик артиллерийского дивизиона 58-й мсбр, который из своего орудия подбил 7 «тигров». Командованием он был представлен к званию Героя Советского Союза. Ожесточённые оборонительные бои шли на подступах к совхозу «Сталинское отделение», который располагался на северо-восточных окраинах леса у урочища Сторожевое. Здесь оборонялись 169-я тбр и подразделения 227-го и 285-го стрелковых полков. Командующий Воронежским фронтом в своём донесении Сталину сообщал: «183-я сд совместно с частями 2-го тк до 12.00 отразила атаку противника силой до 30 танков с пехотой из района свеклосовхоза «Комсомолец» вдоль шоссе на Прохоровку. В 13.00 противник силою до 150 танков возобновил наступление…»⁶ Немцам удалось к вечеру рассечь оборонительные порядки 99-й тбр, которая оказалась в окружении. Однако связь с танкистами не была прервана, и к утру 12 июля они смогли прорваться из окружения, выйдя к селу Правороть. Утром 12 июля у Попова в строю числилось лишь 52 танка⁷.

Использовать корпус во фронтовом контрударе в составе 5-й танковой армии Ротмистрова, который был намечен на утро 12 июля, в таком состоянии было просто невозможно. Поэтому в боевом донесении Попова на 9.00 отмечалось:

«Частям корпуса дан приказ после боя 11.07.43 привести себя в полный порядок и быть в готовности с занимаемых рубежей всеми огневыми средствами поддержать наступление 5-й гв. та. В дальнейшем иметь в виду развивать успех в направлении: Сторожевое, Грезное, Сух. Солотино»⁸. 12 июля до 14.00 танкисты успешно отражали все атаки немцев в районе хутора Сторожевое. После перегруппировки своих сил дивизия » Рейх» усилила натиск, и в 17.00 части 169-й тбр начали отход из Сторожевого. Противник занял его полностью лишь к 20.00, хотя отдельные группы наших бойцов дрались в окружении и после полуночи. В боевом донесении (на 24.00 12 июля) Сталину Ватутин писал:

«Особенно ожесточённые бои вели части 2-го тк с противником, контратаковавшим силами до 130 танков из района хутора Тетеревино в направлении Сторожевое. Бой за Сторожевое к исходу дня продолжается»⁹. На 13.00 13 июля 2-й тк имел в строю 44 боевые машины¹⁰.

С 13 по 16 июля части 2-го тк продолжали вести упорные оборонительные бои на занимаемых рубежах, а с 17 июля, когда противник стал отводить свои танковые части в тыл, участвовали в контрнаступлении, «выдавливая» немцев на прежние рубежи, которые они занимали до начала июльского наступления.

В жестоких оборонительных боях на Прохоровском плацдарме бойцы и командиры 2-го танкового корпуса смогли выстоять: они не пропустили врага к Прохоровке. Ценой своих жизней они остановили отборные эсэсовские дивизии и в конечном итоге сорвали немецкое наступление на южном фасе Курской дуги. В сентябре 1943 года за успешные боевые действия танковому корпусу было присвоено высокое звание гвардейского.

Из стенограммы беседы с гвардии генерал-лейтенантом Поповым Алексеем Фёдоровичем, командиром 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса¹¹:

«Самыми выдающимися действиями после зимних операций считаю бои корпуса за Прохоровский плацдарм, когда после 200 с лишним километрового марша корпус был сходу брошен в бой и, по мнению командующего фронтом тов. Ватутина, корпус сыграл здесь большую роль в деле разгрома и задержания танковых механизированных частей противника, которые рвались на Прохоровку…

Считаю своим долгом указать, что командиры бригад, полков и отдельных батальонов — люди, вполне в тактическом отношении подготовленные, умеют правильно организовывать работу личного состава как в период доукомплектования, так и в самой боевой обстановке.

Наиболее выдающимся командиром танковой бригады является командир 58 гвардейской тб полковник Пискарёв, затем командир 60 гвардейской танковой бригады гвардии полковник Степанов, командир мотострелковой 28 бригады гвардии подполковник Пивнев, бывший командир танкового полка прорыва, ныне командир 59 гвардейской тб гвардии полковник Туренков и целый ряд других командиров, которые в полной мере обеспечили боевые действия корпуса¹².

Судя по оценке командующего армией и командующего фронтом¹³, в оперативном подчинении которых находился корпус, он выполнял все свои боевые задачи, неоднократно получал благодарности от военного совета армии и фронта.

Первый орден Красного Знамени я получил за бои на озере Хасан, второй орден Красного Знамени — за Прохоровскую операцию…»

Архив ИРИ РАН. Ф. 2. Раздел 1. Оп. 117.
Д. 1. Л. 2-2об.

---

Из стенограммы беседы с гвардии подполковником Ивановским Евгением Филипповичем, начальником оперативного отдела 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса¹⁴:

«Когда немцы перешли в наступление 5 июля, Воронежский фронт здесь имел большие силы, но получилось так, что противнику удалось несколько вклиниться в нашу оборону, её немного смять и дезорганизовать, то есть шли бои, в результате которых противник угрожал прорвать нашу оборону. Наш корпус приказом Ставки Верховного главнокомандования из резерва Юго-Западного фронта снимается и форсированным маршем в 240 км перебрасывается на Воронежский фронт.

Приказ мы получили ночью 6 июля в 23.00, а 8 июля в 14 часов корпус в полном своём составе, за исключением мотострелковой бригады, которая не имела автомашин и двигалась пешим порядком, уже вступил в бой.

В это время под Прохоровкой создалось такое положение, что самое острие удара противника на самом острие клина никем не было встречено. Правее, восточнее нас, находились стрелковые части, левее находилась гвардейская бригада 5 гвардейского корпуса, которым командовал генерал Кравченко¹⁵, действующий в районе Виноградовка-Ивановка, 10 км южнее Прохоровки. В районе станции Беленихино действовал 2-й Тацинский гвардейский корпус, а самоё острие не занималось никем. Впереди занимали оборону части нашей пехоты, которые в основном уже дрались четвёртые сутки, непрерывно атаковались большими массами танков при поддержке авиации и самоходных орудий. Пехота крепко поредела и устала¹⁶.

Так как здесь силы, которая могла бы остановить противника, не было, генерал армии уже тогда Ватутин и член военного совета Н. С. Хрущёв ставят задачу командованию корпуса: не сосредотачиваясь нигде, не теряя ни одной минуты, с ходу вступить в бой. Это было приказано корпусу в составе наших 3-х танковых бригад, тяжёлого танкового полка английских танков «Черчилль»¹⁷, разведывательного мотоциклетного батальона без пехоты. Корпус имел в своём составе также миномётный полк, истребительный противотанковый полк, который поддерживал и обеспечивал действия танков, и зенитный полк, который прикрывал действия корпуса. В таком составе корпус двинулся до района Прохоровка-Правороть, которая южнее Прохоровки на 4,5 километра, и был брошен в бой в районе совхоза «Комсомолец», 8-10 км юго-западнее Прохоровки. Здесь столкнулись эти две массы, и в результате этой стычки бой продолжался остаток дня, ночь, ещё день и только к вечеру, то есть на следующие сутки, он утих. Как обе стороны стояли, [так] они и остались стоять. В первую половину дня противник повёл разведку, выщупывал, вынюхивал и затем во вторую половину дня подошедшими новыми частями, свежими танковыми дивизиями «Рейх», «Мёртвая голова», «Адольф Гитлер» начал наступать. Удар был направлен по нашему корпусу. Шло 400 танков, а вспомогательный удар направлялся на 2 и 5 гвардейские корпуса, где шло 200-300 танков.

Правее были стрелковые части, поддерживаемые частями 10 тк генерал-майора Алексеева¹⁸. Они дрались в районе Васильевка-«Красный Октябрь». Слева, в районе Беленихино и Ивановские Выселки, находились остатки 2 и 5 гвардейских корпусов.

Началась новая битва, которая продолжалась остаток этого дня, опять ночь, день и к ночи немного утихла. А на следующий день вновь противник пытался прорваться к Прохоровке. Наши части за 3 дня напряжённых боев вынуждены были оставить совхоз «Комсомолец», рядом с ним высоты и отойти с боями на 2-2,5 км в направлении Прохоровки. До неё оставалось 4,5 км.

В это время в Правороть на НП корпуса прибывает Маршал Советского Союза Василевский¹⁹. Он указывает на необходимость во что бы то ни стало не допустить противника дальше, сдержать это направление хотя бы в течение 10-15 часов. Командир корпуса, штаб корпуса и командный состав прилагают все усилия, выполняют приказания маршала. А с утра следующего дня подошедшая 5 танковая армия своими двумя передовыми корпусами — 18 и 29 — помогает нашему корпусу, вместе с нами отбрасывают противника и вновь занимают свой прежний рубеж, который занимал корпус до второй попытки немцев прорвать нашу оборону. Здесь вновь разыгрывается жестокий танковый бой, которого история ещё не знала и, наверное, не будет знать. Поле в 16-18 квадратных километров представляло собой сплошную массу машин, изрыгающих огонь. На поле стоят сотни факелов, костров — горящих танков, как наших, так и противника. Авиация — и наша, и противника — с утра до вечера беспрерывно бомбила, самолёты по 16-18 штук гонялись друг за другом, причём бомбардировочная авиация, в свою очередь, бомбила, наши штурмовики работали беспрерывным потоком.

Двое суток шёл такой напряжённый бой. Это было 14-16 июля.

Наконец, немцы, видя бесплодность своих атак, приостановили наступление, отказались от своего замысла.

17 июля по приказу Верховного главнокомандования фронта корпус совместно с частями 5 танковой армии перешёл в наступление и погнал противника.

К 24 июля корпус вышел на те старые рубежи, которые занимала наша часть до начала весеннего наступления противника…»

Там же. Д. 4. Л. 3-4.

Из стенограммы беседы с гвардии капитаном Гайдаровым Иваном Петровичем, заместителем командира по политической части 73-й подвижной ремонтной базы 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«В Прохоровке был целый ряд наглядных уроков. Здесь были большие танковые бои, и много танков вышло из строя. Нужно было производить много мелкого ремонта. Но было очень трудно с запасными частями. Мы попытались подъехать к передовой, чтобы снять там с подбитых танков нужные нам запасные части, но нас туда не пустили, так как на машинах туда совершенно подъехать было нельзя: шёл сильный обстрел. Тогда мы решили дожидаться вечера, и вечером подползли к сожжённым танкам, вытащили на себе тяжёлые части, в частности такие части, как каток. Это очень тяжёлая часть. В обыкновенной обстановке её ни за что не поднять двоим людям, но здесь мы её как будто бы свободно тащили. Таким путём мы обеспечили себя запасными частями для 4-х боевых машин. Через несколько часов 4 тридцатьчетвёрки были исправлены и пущены в бой. Здесь отличились бригады Павленкова, Пакшина — по 4 человека.

В одном месте было обнаружено 4 подбитых танка. Ввиду того, что мы были заняты на других участках, мы их передали армейским ремонтным частям. Они поехали туда, но противник держал эти танки всё время под обстрелом. Экипажи находились в танках. Армейские части отказа лись их ремонтировать. Сообщают мне. Я посылаю туда Пакшина, Павленко — коммуниста и ставлю вопрос: во что бы то ни стало это дело устроить — оставить свои машины, пойти туда и выяснить. На машинах, конечно, было подъехать туда нельзя. Но вечером они всё же ухитрились туда подъехать, замаскировали машины. Утром я к ним также подъехал, и машины были, несмотря ни на что, отремонтированы. А противник находился в 200 метрах. И все эти 4 машины прямо с того пункта и пошли в атаку и оттеснили противника. Во время ремонта, когда противник обстреливал танки и ремонтирующие бригады, наши танки вели по нему ответный огонь. Смотришь, откуда противник ведёт огонь, говоришь командиру танка, ну, они и влепят…

Всего, начиная с Прохоровки и до Вел. Букрина, база восстановила 337 боевых машин, то есть два раза корпус был сформирован. По фронту мы взяли первенство. Всего мы получили 421 премию за свою работу. Производили мы и крупный ремонт, который в наших условиях никто не делал, причём без специальных приспособлений. Вручную. Например, меняли башни. Меняли десятки пушек, которые, [как] считалось, в полевых условиях менять невозможно, так как пушка на заводе устанавливается через башню, нужно поднимать башню и вставлять туда пушку. И люди это делали. Например, бригада Павленкова меняла мотор, вставляла бортовые катки, и всё это делалось за 14-15 часов, и машина шла в бой.

Под Прохоровкой было подбито много танков других соединений. Я посмотрел на них, думаю: может быть их восстановить? Мы подобрали таких 4 машины, восстановили и дали своим разведчикам. И они дошли на них до Днепра. Например, были такие, у которых днище было вырвано миной, тогда мы брали днище от другого танка, приваривали его к этому, т. е. восстанавливали танк, и он шёл опять в бой».

Там же. Д. 8. Л. 2 об.-3 об.

Из стенограммы беседы с гвардии полковником Пискарёвым Петром Васильевичем, командиром 58-й гвардейской (ранее 26-й) танковой бригады 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«В районе Прохоровки мы сосредоточились часов в 10-11 утра, а в 16.30 пошли в атаку в направлении Тетеревино-Лучки. Это правее железной дороги километров 5-6. Затем противник контратакой потеснил наши части, и мы вынуждены были перейти к обороне на рубеже совхоз «Комсомолец», совхоз «Сталинское отделение», совхоз «Октябрьский». И этот рубеж мы до последнего дня не сдавали. Здесь мы как раз [о]седлали железную дорогу и шоссе. Здесь танковые бои носили исключительно жестокий характер. Не столько била артиллерия, авиация, как танки. У нас был в тот момент полноценный корпус, мы имели много танков «Т-34». У противника тогда уже были «тигры» и «фердинанды»²⁰. Выходили на поле боя более сотни танков. Весь горизонт был покрыт заревом: горели танки, машины как с его, так и с нашей стороны, кругом шли взрывы, всё было окутано чёрными клубами дыма.

Затем мы перешли в наступление. Его «тигры» подействовали сразу несколько удручающе на некоторых танкистов, но когда народ увидел, что наши танкисты их подбивают, то стал уже более уверенно действовать. Правда, предварительно мы изучали его тяжёлые танки «тигры», и для нас они не были неожиданностью.

Потом мы закопали танки, он [противник] кидал на нас большие силы, но не имел успеха. Он только прошёл 25-30 км и острием входил в Прохоровку. Мы пошли этот клин срезать. Пошёл весь корпус. Наша бригада пошла рвать первый ярус, но соседи наши несколько запоздали. У нас было такое положение, что мы должны были смять противника на этом участке и выйти на Белгород и Харьков21. Правда, его силы здесь были большие, и в конечном счёте эта атака решающего успеха не имела. Мы сорвали его наступление.

Измотав его силы, мы перешли к обороне. А он действовал здесь такими крупными соединениями, как «Адольф Гитлер», эсэсовские части «Мёртвая голова», и у некоторых наших частей был страх перед ними. А потом, когда их разбили, то мы уже пошли и пошли, эти эсесовские части повернулись в оборону пехотной дивизии. То же самое было и с «тиграми», и «фердинандами», и «пантерами». Они уже нашим танкистам были не страшны…»

Из стенограммы беседы с гвардии майором Лизунковым Сергеем Григорьевичем, командиром 270-го танкового батальона 58-й гвардейской (ранее 26-й) танковой бригады 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«После сосредоточения в районе Прохоровки мы получили приказ выйти на исходные позиции в район хутора «Комсомолец». Когда мы прибыли на исходное положение около Уразово²²-Сторожевое, спешно нужно было идти вперёд. Личный состав был хорошо подготовлен, мы получили сразу задачу, довели её до командиров танков, до экипажей и пошли.

По задаче было известно, что пойдут и другие соединения нашего корпуса, но они немного задержались. А наша бригада пошла целиком, в полном составе, и так пошла, что врезалась в немецкие танки. А там было около 40 штук «тигров» и танков, которые были отрезаны от противотанковой обороны. Немецкие танки там уже стояли на исходных позициях, готовые двинуться, и вдруг мы врываемся. Я дал команду — «правее», чтобы не попасть в такую кашу, так как по ним уже ударила наша артиллерия. Но меня там немцы накрыли, и идти дальше было нельзя. Пришлось идти в лоб на эти танки, пошли на таран. Такая кутерьма была, что я не видел сроду такого боя. Немцы открыли с места по моим танкам огонь. А потом, когда мы на них пошли в лоб, они раскололись на две группы, повернулись и наткнулись на нашу следующую группу. Этим самым мы приостановили немного движение. У меня осталось от батальона 7 танков, а выходило 26. Но мы уничтожили там 11 «тигров» и других танков.

Под вечер я занял на высоте оборону в районе совхоза «Комсомолец». У нас отстало ещё раньше по неисправности 4 танка, они к нам подошли, и у нас стало 11. Мы ночью встали, а утром немцы пошли в наступление. Они пустили в этом направлении 75 танков. Справа стоял наш 282 батальон с «Т-70». Но в основном немцы пошли на мой батальон, как раз на Прохоровку. Это было часов 7.30. Немцы сделали соответствующую подготовку переднего края, потом пустили танки. До вечера мы сдерживали противника. Правда, танки наши пожгли, люди горели в танках, но был дан приказ: ни шагу назад. И мы противника не пропустили. Всё же немцы здесь прекратили своё наступление. У нас было уничтожено 9 танков, и подбили мы немецких — 8. Когда шёл горячий бой, немцы наступали, генерал Попов дал мне ещё пять штук танков из батальона связи для поддержки. Мы их поставили на правый фланг. Из них 4 сгорело, а один был подбит. Радист его вывел, хотя и был ранен в руку, а остальные экипажи погибли. И до вечера мы держали эту немецкую группировку. Перед вечером немцы не пошли в наступление, а пошли в обход вправо и влево. Там они наткнулись на наши свежие части, и немцы здесь своё наступление прекратили.

Когда к вечеру мы перешли на другой рубеж, у меня осталось два танка, и генерал нам дал свои три личных штабных танка. Таким образом, у меня было пять танков. Немцы опять пошли в наступление. Немцы, конечно, знали, что здесь делается, какие у нас силы, но всё же они решили пойти на Прохоровку.

Здесь я держал участок до 3-х часов дня. Немцы пустили до 40 танков и полка два пехоты. Но мы опять не пропустили его. Подбили они у нас три танка, а бомбёжкой ещё два танка. Здесь я уже совсем выдохся. Но немцы видят, что есть сопротивление, и они пошли вправо, на совхоз, где был Борисов — теперь Герой Советского Союза. Они там наткнулись на наших артиллеристов. А потом, на другой день, пришёл туда другой танковый наш корпус, и немцев погнали обратно²³.

Особенно крепко дрались такие товарищи, как командир роты старший лейтенант Погарский, он там и погиб. Затем один командир взвода, лейтенант Трофимов, командир танка Кондратьев, хорошо дрался Ушаков, теперь командир роты, тогда он был командиром взвода. Старший лейтенант Лутовин — теперь командир роты, механик-водитель Рындин три раза выводил подбитую машину. Механик-водитель Половинкин также, да и другие товарищи хорошо дрались…»

Там же. Д. 2. Л. 2-2 об.

Из стенограммы беседы с гвардии старшиной Артемьевым Александром Семёновичем, механиком-водителем 58-й гвардейской (ранее 26-й) танковой бригады 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«В Лучках мы были во втором эшелоне²⁴. Впереди нас были ещё машины. Мне сказал парторг батальона Лапидус: «Механик, вперёд!» Мы пошли. Там мы по траншеям человек 50 подавили. Когда пошли на полный ход, немцы, увидев нас, бросились из своих траншей бежать. Причём бегут навстречу нам и, не добегая ещё, поднимают руки: бери, мол, в плен. А я думаю, что я буду вылезать из машины. Они тогда стараются подлезть под машину, думают: высоко, как-нибудь спрячутся. Ну, а я танк поверну, и они печёные оттуда выскакивают — только бери. Лапидус подбил одну машину — танк, одну грузовую машину. Потом он сделал короткую остановку, а потом опять: «Механик, вперёд!» Мы раздавили пушку. А потом я завернул в лес и оттуда по башне ударили, и здесь нам угодил в башню снаряд. Командира машины, парторга батальона, убило, а машина моя сгорела.

Затем нам было приказано продвинуться 4 км и взять станцию Тетеревино. Опять батальоны 270 и 282 пошли в атаку. Там была большая балка, и по ней тянулся противотанковый ров. По ней шла только одна дорога и один мост, а то всё кругом были одни эскарпы. Дорога была пристреляна. Оба батальона здесь встали. Мы там стояли-стояли с командиром машины, я ему и говорю: «Товарищ лейтенант, мы с вами проедем, подумаешь, какая важность, на то и война».

Доехали до оврага, стали спускаться. Немцы дали по нам залп. Я развернулся на 180 градусов и пошёл прямо на их батарею. Они ещё раз по мне дали. Но тут уже стрелять было нельзя, так как было очень близко. Я прямо на третьей скорости давай по пушкам — на первую, на вторую, на третью, все с прислугой, и подавил. Потом я спрашиваю: «Ну, где что есть ещё?» Командир говорит, что здесь ничего нет. А с той стороны была рожь, и там находился батальон немецкой пехоты. Они там держали оборону. Я их там опять давил. Наверно, больше сотни подавил, поутюжил. Когда я подавил батарею, они прекратили вести огонь, и оба батальона прошли. За это я получил орден Отечественной войны 1-й степени.

Когда налетишь на пушку и давишь, то только железо под гусеницами скребёт, огонь летит, вот, думаешь, стрелять теперь не будешь, теперь-ка — всё!

Под Журавлиным лесом нам тоже приказали часов в 5 вечера идти в атаку. Там была балка. Но мне задачу не всю рассказали. Этот лес был половину у нас, половину у них, и нужно мне было очистить этот лес. Одну пушку я раздавил, человек 25 фрицев тоже раздавил. Когда я доехал до леса, фрицы — давай бежать. Но куда они могли убежать? Каждого, конечно, не раздавишь. Другой сидит и думает — не увидит. Ну, а твоё дело — давить. А «Т-34″ глазом не успеешь моргнуть, как поворачивается…»

Там же. Д. 9. Л. 1-1 об.

Из стенограммы беседы с гвардии лейтенантом Ажиппо Павлом Ивановичем, командиром 1-й (ранее 3-й) батареи артдивизиона 28-й гвардейской (ранее 58-й) мотострелковой бригады 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«Батарею я сколачивал в селе Двулучном. Принял я эту батарею ещё во время зимней кампании, в период формировки. Я хорошо знал свой личный состав и надеялся на него. Большинство у меня сохранилось от зимних боёв — до 35 человек. Причём это были отборные люди, на которых можно было положиться. На формировании я получил новые орудия. Из оккупированных районов пришли к нам молодые ребята с образованием, но я на них не очень надеялся. При формировании единственная задача была на опыте, который был [получен] в предшествующих боях, сколотить хорошую батарею. Командиры взводов у меня были тоже опытные люди, которые прошли большой опыт боевой работы и знали, как нужно учить людей. В моей батарее было 6-7 человек наводчиков, и только двух мы не могли научить быть наводчиками. Остальные все могли работать. Так что у каждого орудия у нас было по два наводчика. Как их потеряем — стрелять уже, значит, нельзя. Поэтому мы и постарались научить быть наводчиками всех.

Сколоченность батареи была хорошая. Это можно было видеть по боевой стрельбе. Моя батарея отстреливалась лучше всех как с прямой наводки, так и с закрытых позиций. С такими работниками, испытанными уже в боях, я и поехал. Это была уже летняя кампания. Прибыли мы в село Красное. Там мы получили боевую задачу — занять оборону на рубеже от железной дороги вправо до совхоза «Комсомолец» и метров 300 в ширину фронта. Этот участок два или полтора километра был вперёд Прохоровки. Я занял закрытые огневые позиции. Поддерживаемый нами батальон стоял во втором эшелоне. Но как только он переходит во второй эшелон, так мы [пере]давались в его распоряжение. Таким образом, сначала я очутился на закрытых позициях. Я подтянул связь и занял НП. Начали мы вести огонь по траншеям противника. Я со своего НП просматривал глубину балки. К часам 11-12 я насчитал у них более 40 танков, больше батальона автоматчиков. Я позвонил по телефону командиру дивизиона, что я наблюдаю 40 танков, в том числе 20 «тигров». А мы ещё с ними не сталкивались. Но их видели только я и люди, находившиеся на НП. Я их вызвал и сказал: «Вот, смотрите — «тигры», передайте на огневые позиции. Передайте старшему лейтенанту Краснову как старшему на батарее, чтобы он объявил, что перед нашим фронтом находятся «тигры». А до этого мы подготавливались в том отношении, что изучались их уязвимые места. А вообще, у нас люди танков не боялись, они их били, как орехи, никакой танкобоязни у них не было. И «тигры» на них тоже не подействовали. Мы учили людей с таким расчётом, что хотя «тигр» и последнее слово техники, но наше орудие их бьёт, и все знали уязвимые места этих танков.

Примерно в два часа дня танки начали выходить на скат балки. Я бил с закрытых огневых позиций. Огонь был отсечным, который должен был отсекать пехоту от танков. Но, когда «тигры» подошли к нам на 1500 метров, я отнёс свой НП. Так было и ещё раз, когда они находились на 1200 метрах от батареи. Я перешёл на батарею. Когда я перешёл на батарею, там были видны все подступы. Я поднял все расчёты и показал им «тигров». Потом скомандовал: «По местам!» А перед этим я послал несколько человек за снарядами, так как машины стояли за батареей.

Немецкие танки пошли двумя направлениями. Первые три «тигра» пошли справа, на совхоз «Комсомолец», и встали к нам бортами. А остальные танки шли на нас фронтом. Особенно вырвался левый фланг, так как там была хорошая дорога. Я видел, что подпускать их близко при массовой атаке нельзя. И поэтому я открыл огонь с дистанции 1200 метров по тем танкам, которые шли к нам бортами. Били мы бронезажигательными снарядами, термитными. Батарея дала первый залп. Предварительно я оставил около орудия своих командиров и сам встал у первого орудия. Старшим на батарее поставлен был на правом фланге старшина Плюхин, то есть чтобы они вели огонь уже сами, так как положение было очень ответственное.

С первых трёх-четырёх выстрелов эти три танка были подбиты. Они шли в полном боевом порядке с задраенными люками. Мы ударили, а наш снаряд подбил гусеницу, я видел, как он летел. Только из третьего танка выскочили люди, а из тех двух никто не выскочил. У первого орудия встал наводчиком старший сержант Борисов. У этого орудия у нас был неважный наводчик, а Борисов был комсорг. Но находился в моей батарее. Я его знал как одного из лучших наводчиков, которым он работал в зимнюю кампанию. Я предложил ему встать за панораму. Он встал. После того как мы подбили три танка, я стал вести огонь из одного орудия, а из остальных ведут командиры. Я распределил между ними группы танков противника. «Тигры» шли с левой стороны на моё орудие. За «тиграми» шли мелкие танки. Я открываю огонь по своей группе. Прицел уже меняем — 500-600-700 метров. Подбиваем первый, второй, третий танк, огонь идёт очень быстро. Всего мы били минут 15. Я глянул в бинокль, вижу, что идут на нас ещё три танка группой с левого фланга. Мы развернули быстро орудие, открываем огонь по этим танкам и подбиваем из них первый, потом второй, этот «тигр» загорается, подбиваем третий. Тогда заряжающий передаёт, что снарядов бронебойных уже нет, а остался ещё один «тигр» с левого фланга. Тогда я говорю, [что] нужно переходить на осколочные. А у нас они уже были приготовлены. Когда мы открыли огонь осколочными по последнему танку, он подошёл к нам почти в упор, мы в него стреляли с 150 метров. А четвёртый танк зашёл немного сбоку и начал стрелять по нас с левой стороны. Там росла высокая трава, и она мешала наводке по четвёртому танку. Я показал Борисову, что нужно наводить по траве, а я буду корректировать, так как я стоял на бруствере во весь рост. Начинаем вести огонь. Но эти снаряды «тигра» не берут, так как он ещё стоял к нам лбом. Но мы всё же продолжали стрелять, думаем, что, может быть, хоть что-нибудь ему повредим. И, когда у нас остался один снаряд, «тигр» начал к нам пристреливаться. Дал один выстрел, второй снаряд попал в нашу пушку, она разбилась в прах. Я глянул — думаю, ну, весь расчёт, значит, убит, так как они все лежали. Побежал ко 2-му орудию. Развернули его, а оно стояло ниже и от него не было видно этого «тигра». Я приказал развернуться и дожидаться, может быть, «тигр» выйдет. Кроме того, начали уже просачиваться и автоматчики противника. Начинают «поливать» из автоматов и пулемётов. Трескотня началась ужасная. Расчёт весь находился у орудия. Когда мы вели бой, взвод управления уже сматывал связь. Но наши люди показали себя исключительно стойко.

К тому «тигру», который находился слева, подошли ещё два и начали обстреливать нашу батарею. С нескольких выстрелов они подбили наши два орудия. Осталось у нас только одно — третье правофланговое орудие. На его фланг были брошены автоматчики, и его расчёт понёс большие потери. Тяжело ранен был старшина Плюхин, ранен был наводчик. Большинство людей были тяжело ранены. Я приказал раненых отводить на машине. А остальных людей оставили, приказали взять противотанковые гранаты и оставаться в этих ровиках. Танки были уже напуганы и не шли, а били с места. После непродолжительной перестрелки, которую вело 3-е орудие, оно было также выведено из строя.

Около каждого орудия у нас стояло шесть человек, седьмой — командир. В первом орудии командир был старший сержант Григорьев, наводчиком был Борисов. Особенно здесь отличился заряжающий Суполдиаров. Хорошо себя показали и вновь прибывшие, как стойкие, прекрасные бойцы, в частности Литвинов. Все люди были на своих местах.

Правда, расчёты были уже неполные, так как я по два человека от орудия послал за боеприпасами.

Во втором орудии наводчиком был младший сержант Попов. Командир орудия сержант Коровин, номера — Богуславский, Сатанов, Бояринцев.

В 3-м орудии наводчиком был старший сержант Аросланов, командир — старший сержант Белошицкий, номера — Пономарёв и др.

После этого часть людей осталась с грана тами. Я приказал подвести ещё одну машину, погрузить раненых. Но только наша первая машина зашевелилась, «тигр» сжёг у нас две машины. А третий «ЗИС» из-под пушки остался благодаря тому, что его закрыли ветками. На него я

Старшина А.С. Николаев. «На Белгородском направлении». Курская битва. Белгородское направление. Artefact

Танковое сражение под Прохоровкой 12 июля 1943 года стало переломным моментом в битве на Курской дуге. Именно в этот день советским войскам удалось сдержать натиск армии противника, остановив около 300 немецких танков. Всего же с обеих сторон в сражении участвовало около 1200 боевых машин. Символом мужества и героизма Прохоровской операции стал старшина Александр Сергеевич Николаев, который одним из первых в истории Великой Отечественной войны совершил танковый таран. 

Александр Николаев был механиком-водителем танка Т-34 2-го танкового батальона, участвовавшего в наступательной операции под Прохоровкой. Его экипаж шел вдоль берега реки Псела, когда наткнулся на группу немецких танков «Тигр». Силы были неравными, и командир батальона Петр Скрипкин, чтобы выиграть время и получить преимущество, направил свой танк на группу противника. Управлял машиной старшина Александр Николаев. 

 
Экипажу Т-34 удалось подбить два немецких танка, после чего последовал ответный удар. Борт Т-34 был пробит, командир экипажа получил ранение. Николаев вместе с радистом Романом Черновым смогли вытащить его из горящего танка и спрятать в воронке от снаряда, но этот маневр не остался незамеченным. 

 
Один из «Тигров» развернулся, чтобы уничтожить советских солдат. И тогда Александр Николаев совершил невероятный поступок, он вернулся к полыхавшему танку, влез внутрь и направил Т-34 наперерез немецкому «Тигру». Это был один из первых в истории танковых сражений таран, который произвел неизгладимое впечатление на тех, кто стал свидетелями противостояния двух боевых машин. 

 
Группа немецких танков начала отступать, оставляя оборонительные рубежи. Советские же войска, среди которых очень быстро распространилась новость о танковом таране, пошли в атаку. Пример Александра Николаева настолько впечатлил танкистов, что 12 июля во время Прохоровского сражения было совершено не менее 20 таранов. 

Члены экипажа танка Т-34 под командованием Петра Скрипкина были удостоены звания Героя Советского Союза посмертно. Их похоронили недалеко от Прохоровки, а в 1950 году прах погибших танкистов был перенесен в братскую могилу в селе Прелестное Белгородской области. 

Музей-заповедник «Прохоровское поле» — Логинов Алексей — LiveJournal

В селе Прохоровка расположен замечательный мемориальный комплекс «Третье ратное поле России», посвященное битве под Прохоровкой и битве на Курской дуге в целом.В селе размещается музей-заповедник «Прхоровское поле».
Фотоотчёт о Прохоровском поле можно посмотреть здесь.

Памятник «Танковый таран»

Памятник сделан из металлических листов. Внутри него работает мини-экспозиция, позволяющая ощутить себя танкистом — участником Прохоровского сражения.

Сам мемориал исполнен очень хорошо — по делу, просторно, чисто, современно.

Петропавловская церковь

Храм-памятник воинам, погибшим во время крупномасштабного танкового сражения под Прохоровской 12 июля 1943, в ходе Курской битвы. Заложен в 1992, сооружен к 50-летию Победы, в 1994-1995, на средства госбюджета и народные пожертвования, освящен 3 мая 1995. Выразительное 58-метровое здание эклектичной архитектуры. На крестчатом основании установлена звонница под ярусным барабаном, переход от храма к ярусу звона оформлен ярусами кокошников.
В церкви установлены мраморные плиты с именами 7 тысяч погибших в бою у Прохоровки военнослужащих.

ПОЗОРИЩЕ ПОД ПРОХОРОВКОЙ.: urb_a — LiveJournal

О том, что никакой победы русских в том сражении не было не раз уже говорил немецкий военный историк Карл-Хайнц Фризер, а теперь его версию подтвердил и британский ученый Бен Уитли, обнаруживший в американском Национальном архиве Колледж-Парка (штат Мэриленд) немецкие разведывательные фотографии с восточного фронта. Они «с максимальной ясностью доказывают катастрофическое поражение Красной армии под Прохоровкой», – говорится в статье Die Welt, которую цитирует InoPressa.

«Согласно многолетней версии битвы под Прохоровкой, 12 июля 1943 года в ходе немецкой наступательной операции «Цитадель» в бою столкнулись 850 советских и 800 немецких танков. При этом, по данным советской пропаганды, якобы было уничтожено 400 боевых машин вермахта, – говорится в статье. – На самом деле, против 672 советских танков боролись 186 немецких боевых машин; вечером того дня потери составили 235 танков у Красной армии и 5 у вермахта – и это на нескольких квадратных километрах».

В статье Die Welt утверждается, что командующий 5-й гвардейской танковой армией генерал Павел Ротмистров при наступлении игнорировал наличие естественного препятствия в виде рва глубиной 4,5 метра, и в результате советские танки столпились перед узким мостом, став идеальной мишенью для двух батальонов 2-го танкового корпуса СС. «Это был ад из огня, дыма, горящих Т-34, убитых и раненых», – писал участвовавший в сражении Рудольф фон Риббентроп, сын рейхсминистра иностранных дел. Только 4 тяжелых танка «Тигр» под командованием Михаэля Виттманна уничтожили 55 советских танков.

Через несколько дней в район боя были направлены немецкие самолеты-разведчики, который засняли место боя 14 и 16 июля 1943 года. На них видны рядом с глубоким рвом более 100 разбитых средних танков Т-34 и легких Т-70. Чуть вдалеке – еще 55 уничтоженных «Тиграми» танков (32 Т-34, 12 Т-70 и 11 британских «Черчиллей».

По официальным данным, по которым изучают историю Великой Отечественной войны, сражение у железнодорожной станции Прохоровка (56 км к северу от Белгорода) стало кульминацией грандиозной стратегической операции, вошедшей в историю, как Курская битва, которая явилась решающей в обеспечении коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны. В битве под Прохоровкой, которое произошло между частями германской и советской армий 12 июля 1943 года, одновременно с обеих сторон участвовало свыше 1500 танков, значительное количество артиллерии и крупные силы авиации.

Некоторые представители Генштаба ВС СССР считали эту битву одним из крупнейших сражений в военной истории с применением бронетанковых сил. Непосредственное командование танковыми соединениями во время сражения осуществляли: с советской стороны генерал-лейтенант – Павел Ротмистров, а со стороны Германии – оберстгруппенфюрер СС Пауль Хауссер.

В тот день 12 июля немецким войскам не удалось захватить Прохоровку и прорвать оборону советских войск, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

Советские танковые части стремились вести ближний бой («броня к броне»), поскольку дистанция поражения 76-миллиметровых орудий Т-34 была не более 800 метров, а у остальных советских танков еще меньше, зато немецкие 88-миллиметровые пушки «Тигров» и «Фердинандов» поражали бронемашины с расстояния до 2 километров. При сближении советские танкисты несли большие потери.

В той битве советские войска потеряли более 300 машин: 29-й танковый корпус – 153 сгоревших или подбитых танка; 18-й танковый корпус – сгорели или были подбиты 84 танка; 2-й гвардейский танковый корпус – уничтожены 54 танка; 2-й танковый корпус – 22 танка. Таким образом, 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова лишилась 313 боевых машин.

Всего же в период с 5-го по 8 июля были подбиты 527 советских танков, 372 из них сгорели.

До этого момента было принято считать, что немецкие войска под Прохоровкой потеряли около 400 танков, много другой боевой техники и вооружения, а за весь период боев с 12 по 16 июля 1943 года войска 5-й гвардейской танковой армии при взаимодействии с общевойсковыми соединениями уничтожили и подбили 459 танков противника.

Официальная советская «История Великой Отечественной войны» приводит сведения о 350 подбитых немецких машинах. По другим же подсчетам, в том сражении не могли принимать участие больше 300 немецких танков.

Согласно данным немецкого федерального Военного Архива, в ходе боев 12-13 июля дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» (одна из трех, участвовавших в сражении) потеряла безвозвратно 2 танка Pz.IV, в ремонт было отправлено 17 танков Pz.IV и 3 танка Pz.III, то есть всего 22 машины. Общие же потери танков и штурмовых орудий за 12 июля составили около 80, в том числе не менее 40 боевых машин потеряла дивизия «Мертвая Голова».

Из немецких донесений следует, что гитлеровцы лишились не более 100 единиц техники, часть из которой была вскоре восстановлена. Уже на следующий день, судя по донесениям командиров дивизий «Адольф Гитлер», «Мертвая Голова» и «Рейх», к бою были готовы 250 танков и самоходных штурмовых орудий.

Доклад о битве под Прохоровкой привел Сталина в ярость. Данные о сражении засекречены в Архиве президента РФ

Доклад представителя ставки маршала Александра Василевского Верховному Главнокомандующему Иосифу Сталину о боевых действиях в районе Прохоровки, 14 июля 1943:

«Согласно Вашим личным указаниям, с вечера 9 июля 1943 года беспрерывно нахожусь в войсках Ротмистрова (Павел Ротмистров, командующий 5-й гвардейской танковой армией, маршал бронетанковых войск – прим. ред.) и Жадова (командующий 66-й армией, генерал армии – прим. ред.) на прохоровском и южном направлениях. До сегодняшнего дня включительно противник продолжает на фронте Жадова и Ротмистрова массовые танковые атаки и контратаки против наступающих наших танковых частей… По наблюдениям за ходом происходящих боев и по показаниям пленных, делаю вывод, что противник, несмотря на огромные потери, как в людских силах, так и особенно в танках и авиации, все же не отказывается от мысли прорваться на Обоянь и далее на Курск, добиваясь этого какой угодно ценой.

Вчера сам лично наблюдал к юго-западу от Прохоровки танковый бой наших 18-го и 29-го корпусов с более чем двумястами танками противника в контратаке. Одновременно в сражении приняли участие сотни орудий и все имеющиеся у нас РСы (реактивные снаряды, широко использовавшиеся во время Великой Отечественной войны – прим. ред.). В результате все поле боя в течение часа было усеяно горящими немецкими и нашими танками.

В течение двух дней боев 29-й танковый корпус Ротмистрова потерял безвозвратно и временно вышедшими из строя 60% и 18-й корпус – до 30% танков. Потери в 5-м гв. механизированном корпусе незначительны. Не исключена здесь завтра возможность встречного танкового сражения. Всего против Воронежского фронта продолжают действовать не менее 11 танковых дивизий, систематически пополняемых танками. Опрошенные сегодня пленные показали, что 19-я танковая дивизия на сегодня имеет в строю около 70 танков, дивизия «Рейх» – до 100 танков, хотя последняя после 5 июля 1943 года уже дважды пополнялась».

Когда Сталин узнал о потерях советских войск в этом сражении, то пришел в ярость.

«Верховный решил снять меня с должности и чуть ли не отдать под суд. Это рассказал мне A. M. Василевский. Он же детально доложил И. В. Сталину обстановку и выводы о срыве всей летней немецкой наступательной операции. Сталин несколько успокоился и больше к этому вопросу не возвращался», – вспоминал потом главный маршал бронетанковых войск Павел Ротмистров.

В ставке Главнокомандующего контрудар советских танкистов был воспринят как провал, хотя переброска в тот район 5-ой танковой армии (более 900 танков) под командованием Ротмистрова планировалась как контратака на наступление немецких войск в направлении Курска и Белгорода по плану «Цитадель».

Дело было не в том, что поставленные боевые задачи не были выполнены, а в том, что советская армия понесла в той битве огромные потери – разбитая и сожженная боевая техника, десятки тысяч человеческих жизней.

Боевая деятельность 5-й гвардейской танковой армии во время сражения под Прохоровкой стала предметом разбирательств специальной комиссии по председательством члена Государственного Комитета Обороны и Политбюро Георгия Маленкова.

Итогом ее работы стали сотни страниц различных материалов, которые до сих пор хранятся в особо секретном Архиве президента РФ. Гриф секретности с них не будет снят, так как там содержится детальный анализ тактики и стратегии руководства советской армии во время Курской битвы, особенно под Прохоровкой. Однако общий вывод той комиссии известен: боевые действия 5-й гвардейской танковой армии под командованием Ротмистрова 12 июля 1943 года под Прохоровкой охарактеризованы как «образец неудачно проведенной операции».

Никита Хрущев в своих мемуарах «Время. Люди. Власть» описывает ситуацию, когда они вместе с Георгием Жуковым и командующим 5-й танковой армией Ротмистровым проезжали в окрестностях Прохоровки. «На поле виднелось много подбитых танков – и противника, и наших. Появилось несовпадение в оценке потерь: Ротмистров говорил, что видит больше подбитых немецких танков, я же углядел больше наших. И то, и другое, впрочем, естественно. С обеих сторон были ощутимые потери», – отмечал Хрущев.

Подсчет результатов показал, что со стороны советской армии потерь было значительно больше. При невозможности маневрировать на поле, забитом бронетехникой, легкие танки не смогли использовать свое преимущество в скорости и один за другим гибли под дальнобойными снарядами артиллерии и тяжелых немецких боевых машин.

Сам Ротмистров в письме на имя маршала Георгия Жукова 20 августа 1943 года писал: «Когда немцы своими танковыми частями переходят к обороне, то этим самым они лишают нас наших маневренных преимуществ и, наоборот, начинают в полной мере применять прицельную дальность своих танковых пушек, находясь в то же время почти в полной недосягаемости от нашего прицельного танкового огня… При столкновении с перешедшими к обороне немецкими танковыми частями мы, как общее правило, несем огромные потери в танках и успеха не имеем».

Военный историк Лев Лопуховский отмечает, что «в послевоенное время, особенно с выходом книги П. А. Ротмистрова «Танковое сражение под Прохоровкой» в 1960 году, поток славословий в адрес танковой армии и ее командования усилился и продолжал нарастать с каждым юбилеем Курской битвы. Фонды Центрального архива Министерства обороны были закрыты. И Павел Алексеевич, опираясь на свой авторитет главного маршала бронетанковых войск и помощника министра обороны (1964-1968), сформировал точку зрения на события 12 июля под Прохоровкой, которую в условиях недостатка информации и жестких требований военной цензуры не так-то просто было критиковать. При этом он постарался забыть и о разбирательстве комиссии Маленкова, и о своей более трезвой и адекватной оценке событий в письме на имя Г. К. Жукова, написанном 20 августа 1943 года. Так создавались мифы и легенды».

«Битве под Прохоровкой» грозит судьба мифа о «28 понфиловцах»

Исследование немецких и британских ученых, а также опубликованные ранее работы советских историков о том, что в реальности происходило на небольшом поле у станции Прохоровка 12 июля 1943 года, могут спровоцировать новый скандал в России, аналогичный тому, что постиг историю о подвиге 28 панфиловцев у разъезда Дубосеково.

Состоялось танковое сражение под Прохоровкой

Сражение между частями германской и советской армий в ходе оборонительной фазы Курской битвы произошло 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги в полосе Воронежского фронта, в районе станции Прохоровка на территории совхоза Октябрьский, Белгородская область. Некоторыми представителями Генштаба Вооруженных сил СССР считается одним из крупнейших сражений в военной истории с применением бронетанковых сил.

     Непосредственное командование танковыми соединениями во время сражения осуществляли: генерал-лейтенант вооруженных сил СССР Павел Ротмистров и оберстгруппенфюрер СС Пауль Хауссер со стороны Германии. Ни одной из сторон не удалось достичь целей, поставленных на 12 июля: германским войскам не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону советских войск и выйти на оперативный простор, а советским войскам окружить группировку противника.

     Сталинградский разгром потряс военную машину фашистской Германии, но ее мощь по-прежнему оставалась велика. Основной ударной силой вермахта, не подводившей гитлеровское командование до сих пор, были танковые корпуса, в составе которых действовала элита — бронетанковые дивизии СС. Именно они должны были прорвать эшелонированную советскую оборону при ликвидации Курского выступа. Гитлеровское командование планировало овладеть стратегической инициативой и повернуть ход войны в свою пользу.

     Имея сведения о подготовке немецко-фашистских войск к наступлению, Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение временно перейти к обороне на Курском выступе и в ходе оборонительного сражения обескровить ударные группировки врага. Тем самым планировалось создать благоприятные условия для перехода советских войск в контрнаступление, а затем в общее стратегическое наступление.

     К 11 июля немцы заняли исходные позиции в районе Прохоровки. Вероятно, имея разведывательные данные о присутствии советских танковых резервов, германское командование предприняло действия по отражению неизбежного контрудара советских войск. В частности, 1-я дивизия Лейбштандарте-СС «Адольф Гитлер», укомплектованная лучше других дивизий 2-го танкового корпуса, заняла дефиле и 11 июля атак в направлении Прохоровки не предпринимала, подтягивая противотанковые средства и подготавливая оборонительные позиции.

     В свою очередь, на позициях к северо-востоку от станции сосредоточилась советская 5-я гвардейская танковая армия. Ранее она находилась в резерве и 6 июля получила приказ совершить 300-километровый марш и занять оборону на рубеже Прохоровка — Весёлый. Район сосредоточения 5 гвардейской танковой и 5 гвардейской общевойсковой армий был выбран командованием Воронежского фронта с учетом угрозы прорыва 2-м танковым корпусом СС советской обороны на прохоровском направлении.

     Первые столкновение в районе Прохоровки произошло вечером 11 июля 1943 года. По воспоминаниям Павла Ротмистрова, в 17 часов он вместе с маршалом Василевским во время рекогносцировки обнаружил колонну танков противника, стремящуюся к станции.

     В 8 утра 12 июля советская сторона провела артподготовку и в 8:15 перешла в наступление. Первый атакующий эшелон насчитывал четыре танковых корпуса: 18, 29, 2 и 2 гвардейский. Второй эшелон составлял 5-й гвардейский мехкорпус. В начале сражения советские танкисты получили преимущество: восходящее солнце слепило наступавших с запада немцев.

     Очень скоро боевые порядки смешались. Высокая плотность боя, в ходе которого танки сражались на коротких дистанциях, лишила немцев преимущества более мощных и дальнобойных пушек. Советские танкисты получили возможность прицельно бить в наиболее уязвимые места тяжело бронированных немецких машин.

     Южнее основного сражения наступала немецкая танковая группа «Кемпф», стремившаяся зайти советской группировке в левый фланг. Угроза охвата заставила советское командование отвлечь на это направление часть своих резервов. Около 13 часов немцы вывели из резерва 11 танковую дивизию, совместно с дивизией «Мертвая голова» нанесшей тяжелый удар по советскому правому флангу, на котором находились силы 5 гвардейской армии. Им на подмогу были брошены две бригады 5 гвардейского мехкорпуса и атака была отбита.

     К 14 часам советские танковые армии стали теснить противника в западном направлении. К вечеру советские танкисты смогли продвинуться на 10-12 километров, оставив, таким образом, поле сражения у себя в тылу. Обе стороны понесли под Прохоровкой огромные потери. В частности, советские войска потеряли около 500 танков из 800. Противник, в свою очередь, лишился порядка 300 машин из 400.

Прохоровка: третье ратное поле России

«Это поле победы суровой
Для потомков по праву равно
Полю грозному Куликову,
Полю славному Бородино.

Здесь под Белгородом, в сорок третьем,
Смерть презрев, по сигналу атаки,
Шли солдаты наши в бессмертье, 
Становились бессмертными танки».

Эти строки белгородского поэта Игоря Чернухина посвящены Прохоровке. Да, той самой Прохоровке, возле которой в июле 1943 года произошло крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны.

В 1995 году, в год 50-летия Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне, было принято решение создать мемориальный комплекс «Танковое поле». Мне посчастливилось побывать там несколько раз. Дело в том, что наш папа, Трунов Анатолий Григорьевич, родом как раз из тех мест. Поэтому каждый раз, когда мы едем на его родину, в село Вязовое, проезжаем Прохоровку.

О Курской битве написано немало и информацию эту найти несложно. Поэтому я решила отойти от традиционного очерка с кратким описанием битвы и рассказом о том, кем и как создавался комплекс. Давайте просто пройдем по Танковому полю.

Фоторепортаж получился немаленьким. Чтобы вам было удобно ориентироваться, я сделала небольшое оглавление. И если хотите рассмотреть детали, кликайте по фотографиям, и они станут чуть больше по размеру.

1. Танковое поле

У самого входа на поле стоит вот такой указатель:

Недалеко расположена стела с Указом президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина о создании музея-заповедника «Прохоровское поле». И с этого места открывается прекрасный вид на звонницу.

Газоны здесь оформлены в стиле георгиевских ленточек:

Звонница. Издали она напоминает поминальную свечу. Четыре пилона (стороны) символизируют четыре года войны. Золотая сфера – символ солнца. А над ней изображение Пресвятой Богородицы, заступницы и защитницы России.

Внутри Звонницы, под куполом, подвешен колокол  весом 3,5 тонны. Он звучит три раза в час, оповещая ударами о великой роли трех ратных полей в истории России.

• Первый звон напоминает о героях Куликова поля, когда Русь была избавлена от монголо-татарского ига.
• Второй звон – память о Бородинской битве, когда было остановлено нашествие наполеоновских войск.
• Третий звон – память о Прохоровском сражении. Оно стало одним из переломных моментов в борьбе с гитлеровской Германией.

Рядом со звонницей – бюсты трех русских полководцев. Дмитрий Донской возглавил русское войско на Куликовом поле, Михаил Илларионович Кутузов – на Бородинском, а Георгий Константинович Жуков – под Прохоровкой. Вот она, связь времен!

Бюсты полководцев

Три ратных поля России

А за ними, на огромном пространстве – танки, танки, танки…. Наши знаменитые «Т-34»!

Здесь же можно увидеть легендарную «Катюшу»:

На другом конце поля находится кафе «Блиндаж». И меню там тоже фронтовое:

 

2. Парк Победы

Парк Победы, который примыкает к Танковому полю, создан совсем недавно. Узнали? Это макет рейхстага с поднятым над ним Знаменем Победы.

А дальше мы попадаем на центральную аллею Парка:

На ней установлены стелы, рассказывающие о кровопролитном сражении на Курской дуге:

Курская дуга

Битва под Прохоровкой

Памятник советским полководцам, руководившим битвой. Конев И.С., Василевский А.М., Ватутин Н.Ф., Рокоссовский К.К.

Памятник командующим армиями, которые участвовали в Прохоровском сражении. Ротмистров П.А., Крюченкин В.Д., Жадов А.С.

Памятники «Лейтенантам войны» и «Женщинам войны».

Подвиг лейтенанта Борисова, остановившего несколько танков:

Часовня, построенная на средства семьи Рыжковых.

Тропинка от часовни ведет к скульптурной группе «Прощание». И бессмертные строки Константина Симонова: «Жди меня и я вернусь, только очень жди…»

Рядом воссоздан фрагмент военного лагеря, с траншеями и блиндажом:

Недалеко разместилось кафе «Привал». Как тут не вспомнить Василия Тёркина?

_________________________________________________________________

Сила родной земли

Я много путешествую. Где-то хожу с экскурсоводом, чаще сама. В любом случае, окружающее меня пространство я «сканирую» на все 360 градусов. То есть в поле зрения попадают не только объекты, о которых рассказывает экскурсовод, но и многое другое. Рядовые туристы вряд ли обращают внимание на подобные «мелочи», а вот у меня взгляд уже автоматически считывает пространство. Я писала об этом в очерке «Камертон для путешествий или как сонастроиться с местом».

Так было и на этот раз. Когда приедете на Танковое поле, обратите внимание: в том месте, где возвышается звонница и стоят танки, деревьев нет. А в Парке Победы они есть. И большая часть этих деревьев растет очень интересным образом – несколько стволов из одного корня. Неоднократно слышала от разных людей, что это один из признаков Места Силы. Думаю, не просто так было выбрано для сражения именно это поле. Мощнейшая энергетическая поддержка от родной земли-матушки!

 

3. Мемориальный комплекс «Третье ратное поле России»

В нескольких километрах от Танкового поля и Парка Победы находится сама Прохоровка. И там тоже есть что посмотреть.

В 1995 году, к 50-летию Победы, в память о погибших в танковом сражении 12 июля 1943 года, в Прохоровке был возведен храм Святых апостолов Петра и Павла. Видите, что построен он был всего за год, на народные пожертвования?

Этот элемент архитектурного стиля называется «кокошник». Каждый раз, когда вижу кокошники на этом храме (а я была в Прохоровке несколько раз), странное чувство охватывает изнутри. Словно смотрят прямо в душу глаза солдат, не вернувшихся с той страшной битвы…

А рядом знаменитый «Колокол Единения», символ дружбы трех братских народов – русского, украинского и белорусского.

Поблизости находится Дом причта с воскресной школой и библиотекой.

А вот церковь Николая Чудотворца.

Недалеко от храма установлена стела. На ней приведен список фронтов и армий, которые принимали участие в битве на Курской дуге.

А это памятник «Таран». Он расположен перед мемориальным комплексом «Третье ратное поле России». 

Прошло уже более 70 лет с тех пор, как завершилась битва. Но до сих пор на Прохоровском поле попадаются находки времен войны.

Военные автомобили «Опель» и «Ханомаг».

За зданием музея – фрагмент советских и немецких оборонительных укреплений. Они состояли из траншей, окопов, ходов сообщений, площадок под орудия и укрытий для танков. В систему окопов встроен самый настоящий блиндаж!

И горят поминальные свечи в память о тех, кто в далеком сорок третьем насмерть стоял под Прохоровкой…

И едут, едут сюда со всех концов страны. Молодежь и старики. Взрослые и дети. Едут, чтобы поклониться тем, кто был на Прохоровском поле в июле сорок третьего.

Видите на фотографии человека в инвалидной коляске? Погода в тот день оставляла желать лучшего – было пасмурно и постоянно накрапывал мелкий дождь… Но разве это мешает приехать на Танковое поле?

Когда готовила этот очерк, наткнулась на один отзыв.

Мужчина из Владивостока пишет: «Я думаю, всем нужно приезжать в подобные места. Потому что именно здесь ощущаешь мощь России. И привозите сюда иноземцев – пусть видят, кто выиграл Великую Отечественную».

Полностью согласна!

Ведь порой иностранцы имеют весьма смутное представление о том, что же происходило на самом деле. Я уже писала об этом год назад, в очерке «Взгляд из-за бугра: Россия глазами иностранцев».

Поздравляю всех с Днем Победы! 

© Татьяна Трунова, май 2017

Очерки, в которых звучит тема Великой Отечественной войны

Другие достопримечательности Белгородской области 

Памятник

советским танкистам на поле Прохоровка после редакции Tan #

Похожие изображения

Советский памятник на площади Свободы, Будапешт, Венгрия

Памятник Высоцкому — советскому поэту, актеру театра и кино, поэту-песеннику барду

Памятник советскому солдату с украинским флагом, привязанным к пулемету

Киев, Украина — 3 апреля 2019 г .: Мемориальная аллея с памятником со звездными медалями советского героя городам-героям Великой Отечественной войны

Мужчина красит забор у памятника погибшим советским воинам в годы Второй мировой войны.

Памятник павшим советским воинам в Коктебеле, Украина

Памятник Адмиралу Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова

Пятигорск, Россия — 09 мая 2017: Памятник советскому российскому танку с детьми 9 мая

Памятник советскому солдату в Трептов-парке, Берлин, Германия

Абрау-Дюрсо, Россия — 27 августа 2015: Памятник советскому певцу Леониду Утесову

Памятник советскому спортивно-тренировочному самолету — самолет Як-52 в парке Танай в Новосибирске.

Памятник татарскому поэту, герою Советского Союза Мусе Мостафе Джалилю 1906-1944 гг. Весна.

Памятник 50-летию Советской Армении в Ереване

Закат на памятник Советской Армии в Софии, Болгария

.Памятник

советским танкистам на поле Прохоровка после редакции Ta

Похожие изображения

Советский памятник на площади Свободы, Будапешт, Венгрия

Памятник Высоцкому — советскому поэту, актеру театра и кино, поэту-песеннику барду

Памятник советскому солдату с украинским флагом, привязанным к пулемету

Киев, Украина — 3 апреля 2019 г .: Мемориальная аллея с памятником со звездными медалями советского героя городам-героям Великой Отечественной войны

Мужчина красит забор у памятника погибшим советским воинам в годы Второй мировой войны.

Памятник павшим советским воинам в Коктебеле, Украина

Памятник Адмиралу Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова

Пятигорск, Россия — 09 мая 2017: Памятник советскому российскому танку с детьми 9 мая

Памятник советскому солдату в Трептов-парке, Берлин, Германия

Абрау-Дюрсо, Россия — 27 августа 2015: Памятник советскому певцу Леониду Утесову

Памятник советскому спортивно-тренировочному самолету — самолет Як-52 в парке Танай в Новосибирске.

Памятник татарскому поэту, герою Советского Союза Мусе Мостафе Джалилю 1906-1944 гг. Весна.

Памятник 50-летию Советской Армении в Ереване

Закат на памятник Советской Армии в Софии, Болгария

.

70-летие эпической танковой битвы под Прохоровкой — RT World News

Россия вспоминает свою победу в Прохоровской битве, величайшем танковом сражении в истории и поворотном моменте Второй мировой войны, которая остановила нападение нацистов на Советский Союз и отправила боевой каток туда, откуда он прибыл.

Семьдесят лет спустя поминки продолжаются, с гуляниями и поминальные службы, запланированные в течение дня на месте эпическая битва, которая произошла вокруг небольшого поселения Прохоровки, примерно в 90 км к юго-востоку от юго-запада России. город Курск.

Тысячи энтузиастов в советской и немецкой форме. съехались в Прохоровку для участия в постановочных реконструкциях некоторых эпизодов боя. Старинная бронетехника тоже есть.

Курская битва произошла летом 1943 г. (июль 5-23 августа). Частично это было противостояние под Прохоровкой, где Советские войска сначала присели на корточки, но затем начали контрнаступление. Курск стал последним крупным наступлением нацистов войска на Восточном фронте.

Сотни километров вокруг Курска превратили в огромный военный лагерь, кишащий тысячами танков, артиллерии и миллионы людей, как солдат, так и мирных жителей, строительство укреплений.

Немцы атаковали в двух направлениях, с севера и юга от Курск, чтобы загнать в мышеловку 5-ю советскую армию, но встретил свирепое сопротивление и увязли в пошатнувшейся обороне.

Крупный штурм начался 12 июля, и бой продолжался за несколько дней.Но танковый ад произошел под Прохоровкой, где два бронированных острия столкнулись в битве взаимных аннигиляция.

По разным данным, противоборствующие танковые соединения в составе до 1500 танков (около 800 советских и 700 немецких) были введены в действие на очень небольшом фронте — около 20 км.

Участник боя, Герой Советского Союза Евгений. Шкурдалов, позже сообщил, что свидетелем того, что он стал свидетелем 12 июля возле Прохоровка была квинтэссенцией боевого зла.

«Боевые порядки смешались. Танки, получившие прямые попадания взорвался при движении на полной скорости. Снесло танковые башни и гусеницы летали в воздухе. Одиночных выстрелов не было слышно, так как канонада слилась в оглушительный рев. Были моменты, когда благодаря густому пороховому дыму мы могли отличить наши резервуары от Немец только по силуэтам в дыму. Танкисты в огне выскакивали из горящих подбитых танков и корчились по землю, пытаясь потушить пожар », — вспоминал Шкурдалов.

Тысячи двуязычных радиокоманд, состоящих из лучших проклятия и ругань были до такой степени пропитаны ненавистью что казалось, что радиоволны способны убивать.

«Были моменты, когда танки просто таранили друг друга, бегая один на другого », 90-летний ветеран Абрам Ехилевский вспоминает ужасы Прохоровской битвы.

«Все горело. Ничего подобного никогда не случалось в история человечества », — сказал он RT .

Обе стороны потеряли сотни бронемашин и тысячи человек. в тот день многие из них были заживо сожжены в своих автомобилях или просто бесследно развалился под обстрелом пушек Пожар.

12 июля ни одна из сторон не достигла поставленных целей, но в дальнейшем развитие великого сражения оставило поле битвы за Советские войска.

После Курской битвы немецкие войска больше не продвигались. и только теряли ранее захваченные территории до конца войны 1945 года.

Российские историки утверждают, что поражение в Курске сломало спину немецкой военной машины и стал поворотным моментом Вторая мировая война.

Вице-премьер РФ Дмитрий Рогозин предложил создание музея танков и самоходок, участие в Прохоровской битве в дополнение к существующим музей.

«Прохоровка заслуживает постоянной экспозиции», — сказал он .

Рогозин, который также является главой военной промышленности России, пообещал что у Минобороны есть машины, которыми оно готово поделиться.Ожидается, что другие автомобили будут переданы в дар от частных лиц. коллекции.

«Экспозиция должна быть установлена ​​к 70-летию Победу в Великой Отечественной войне [ВОВ] отметят в 2015 году, Времени предостаточно », — сказал Рогозин.

.

Файл: Памятник танку «Прохоровка» .jpg — Wikimedia Commons

Этот файл содержит дополнительную информацию, такую ​​как метаданные Exif, которые могли быть добавлены цифровой камерой, сканером или программой, использовавшейся для их создания или оцифровки. Если файл был изменен по сравнению с исходным состоянием, некоторые детали, такие как временная метка, могут не полностью отражать данные исходного файла. Отметка времени точна ровно настолько, насколько точны часы в камере, и она может быть совершенно неправильной.

07 900 Смещение выдержки 911 9000

Ручной баланс белого

Производитель камеры	Canon
Модель камеры	Canon EOS 50D
Время экспозиции	1/2000 сек (0.0005)
F-число	f / 4.5
Рейтинг скорости ISO	200
Дата и время генерации данных	16:09, 19 августа 2010 г.
Фокусное расстояние объектива	50 мм
Горизонтальное разрешение	240 dpi
Вертикальное разрешение	240 dpi
Дата и время изменения файла	16:16, 20 августа 2010 г.
Программа экспозиции		Программа экспозиции Руководство
Exif версия	2.21
Дата и время оцифровки	16:09, 19 августа 2010 г.
Выдержка APEX	10.965784
Апертура APEX	4.33985
Максимальная апертура площадки	1 APEX (f / 1.41)
Режим замера	Шаблон
Вспышка	Вспышка не сработала, принудительное подавление вспышки
DateTimeOriginal 19000	DateTimeDigitized секунды	81
Разрешение X фокальной плоскости	3,865.7718120805
Разрешение Y в фокальной плоскости	3,859,2964824121
Единица разрешения фокальной плоскости	дюймов
Пользовательская обработка изображений	Нормальный процесс
	Режим экспозиции
Автоматический баланс белого
Тип захвата сцены	Стандартный
Ширина	3,456 пикселей
Высота	2,304 пикселей
Ширина изображения	3,456 9000	Высота изображения	3,456 9000	2,304 пикселей
Серийный номер камеры	2130708639
Используемый объектив	EF50mm f / 1.4 USM
Используемое программное обеспечение	Adobe Photoshop Lightroom

.

No related posts.